За Москвой рекой. Перевернувшийся мир | страница 5
В конце парадного холла начинался коротенький коридорчик, который вел в еще одну большую комнату, выходившую окнами в сад. Это был кабинет посла. Он пострадал по-своему. В 70-е годы он был обставлен новой мебелью, которая, по мнению Министерства общественных работ, представляла собой вершину современного английского дизайна. Мебель была розового дерева, с добавлением нержавеющей стали и черной кожи. Кроме пастельного портрета королевы Виктории в овальной раме и мраморного бюста Уильяма Коббета, картины были современных английских мастеров, по колористике одни — кричаще яркие, другие — тускло-серые. Они вызывали восхищенные замечания знатоков, но мало способствовали украшению комнаты, оставляя общее впечатление неразберихи и дурного либерального вкуса. В течение последующих двух лет, стараниями Джилл, эта комната преобразилась и стала походить на кабинет высокого чиновника Уайтхолла XIX века, с соответствующей мебелью, портретами Чарльза II и других английских знаменитостей, могущих составить достойную компанию королеве Виктории.
Внешний вид особняка был довольно приятным, хотя архитектор Василий Залесский (р. 1847) не был, в отличие от Шехтеля, новатором. Два отдельных флигеля вплотную примыкали к Софийской набережной, где и был возведен весь особняк. Один флигель занимал военный атташе, в другом находилась русская администрация. Оба флигеля стояли впритык к соседним зданиям, что было очень удобно для агентов КГБ. Главная часть здания, выкрашенная в светло-желтый цвет с архитектурными деталями белого цвета, с приподнятым навесом для экипажей и террасой сверху — располагалась в глубине двора. Сзади находился сад с неухоженным теннисным кортом, на котором в зимние месяцы играли в смертельно опасную игру «брумбол» (от «broom» — метла и «ball» — мяч), — примитивную форму хоккея. Здесь же было множество наземных помещений, являвшихся в прошлом конюшнями.
Когда мы прибыли в Москву в сентябре 1988 года, здание было обречено, — по крайней мере, его судьба в качестве посольства была решена. В конце Второй мировой войны Сталин решил, что неудобно и, вероятно, небезопасно иметь посольства своих бывших союзников так близко к Кремлю. После недолгих препирательств американское посольство было выселено из своего прежнего помещения (напротив Красной площади) и переведено на расстояние нескольких километров в ветхое многоэтажное здание. Англичане — то ли потому, что лучше умели вести переговоры, или же были худшими администраторами, остались там же, где были. Переговоры о переезде в другое помещение продолжались с перерывами на протяжении последующих четырех десятилетий. Но к 1988 году безбожный союз между КГБ (который считал, будто англичане подслушивают Кремль), Британской службой безопасности (которая думала, что КГБ подслушивает нас) и Британским казначейством (которое полагало, что все это — недопустимое мотовство), по-видимому, пришел к согласию. Британский посол должен был переселиться под крылышко импозантной резиденции американского посла (подходящая метафора для характеристики «особых отношений» между США и Англией). Далее, по течению реки должно было быть построено новое здание.