«Общие» комнаты «резиденции», предназначенные для служебных нужд, были обставлены в невероятно эклектичном стиле Федором (Францем) Шехтелем (1859–1926), в свое время модным архитектором. На втором этаже, рядом с лестницей, помещалась роскошная столовая в стиле Второй империи с массивными портретами королевы Виктории, ее сына Эдуарда VII и внука Георга V, а также их жен. Георг был так похож на своего двоюродного брата, что советские гости обычно замолкали, прежде чем набраться мужества спросить, почему у нас на стене висит портрет царя Николая II.
«Белый с золотом» бальный зал в стиле рококо выходил окнами на реку и на Кремль. В нем все еще оставалась мебель Первой империи в квазиегипетском стиле, известная под названием «Retour de lʼEgypte», когда-то принадлежавшая самому Харитоненко. Этот зал, где больше всего бросалась в глаза мало похожая репродукция портрета молодой Елизаветы II работы Аннигони, идеально подходил для больших приемов и концертов. Там дважды играл для нас квартет имени Бородина и один раз английский виолончелист Стивен Иссерлис. Зал служил прекрасной площадкой для моцартовского «Фигаро» в постановке «Павильон Опера». Студенты консерватории исполняли здесь свою камерную музыку, пользуясь возможностью заодно хоть раз прилично поесть, а иногда они разрешали мне сыграть вместе с ними на моем альте.
Ренессансная комната, обшитая тяжелыми панелями, была украшена целой коллекцией картин английских маринистов XVIII века, которые очень нравились генералу Леонову, первому космонавту, совершившему выход в космос и довольно одаренному художнику-любителю. Из этой комнаты можно было выйти на террасу, с которой открывался вид на реку, или пройти в гостиную. Последняя была обшита еще более толстыми панелями, в ней находился громадный камин, на котором были выгравированы средневековые сцены охоты, а на потолке — гротескные садовые гномы. Однако все это было достаточно уютно для повседневной жизни. Наконец вы попадали в еще более разукрашенную ванную, откуда можно было пройти в комнату для гостей, где еще смутно угадывались художества в стиле Art Nouveau. На третьем этаже находились еще комнаты для гостей, переделанные из чердачного помещения. Попасть туда можно было только через кухню.
На первый этаж великолепие не распространялось. Во времена Харитоненко слева от входа в здание находилась столовая и обшитая панелями библиотека с винтовой чугунной лестницей, по которой можно было добраться до верхних полок. Направо находилось еще несколько комнат для приемов. Все это жестоко пострадало от рук нескольких поколений британских чиновников, которых запихивали в большие комнаты, как сардины в банку. Они навешали полок, просверлили отверстия, протянули проволоку и прикалывали кнопками свои рождественские открытки к тем покрытым элегантной резьбой панелям, которые еще уцелели. Остальное, по слухам, было сожжено одним из послевоенных послов, так как не умещалось на чердаке.
