— Конечно! Вы можете говорить все, что думаете…
Кайзер на мгновение растерялся, будто попал в ловушку. Ему было не до насмешек: слишком много всего нагромоздилось в нем, чтобы он мог сохранять объективный контроль над собой.
— Спасибо, — кисло прошептал он.
Комиссар стоял у него за спиной. Кайзер чувствовал его тяжелый, угрожающий взгляд на своем затылке. Хотел было податься в сторону, чтобы избавиться от этой угрозы, но все его тело будто парализовала какая-то тяжесть. Ему хотелось сосредоточиться, собраться с мыслями, но в нем только сильнее разгоралась ярость. В конце концов он окинул взглядом всю группу врачей и заговорил отрывисто, резко:
— Хорошо, я скажу все, что думаю! Даже если… Как-то я из любопытства прошел по госпиталю. Никогда в жизни не видел ничего более примитивного, нищенского. Средствами, которые предоставляют в наше распоряжение, мы будем не в состоянии вылечить самой пустяковой болячки… И я спрашиваю вас: какими врачами вы будете в подобных условиях? Может, господину комиссару нужны не врачи, в способностях которых никто не сомневается, а санитары, чтобы подносить больным судна?
Комиссар спокойно закрыл дверь и подошел к Кайзеру так близко, что слегка задел его локтем. По ходившим на его щеках желвакам было видно, что он с трудом сдерживает себя.
— Я вынужден прервать вас, господин Кайзер!
Тот презрительно улыбнулся, продолжая смотреть вперед.
— Сожалеете, что дали мне слишком большую свободу говорить, господин комиссар?
— Нет, просто вы позволяете себе оскорблять своих коллег по профессии.
— Не думаю, что они нуждаются в вашей защите.
— И все же, каким бы странным это ни показалось, я не могу с вами согласиться.
— Хотите сказать, что роль, которую вы нам отводите, соответствует нашим знаниям?
— Хочу сказать, что ваш взгляд ограничен. Вы видите только внешнюю сторону вещей. Вы много прошли по России, но не заметили сути.
— Не исключено, что мне еще придется пройтись по России.
— Вы поговорили достаточно, господин Кайзер. Теперь буду говорить я. Вы не хотите видеть, что здесь не институтская клиника, а просто лагерный госпиталь. Как вы говорили — примитивный, нищенский. Это все потому, что ваша война, война, которую развязала Германия, вынудила нас в кратчайшие сроки создать тысячи госпиталей на фронте и в тылу. Некоторые из них организованы на скорую руку, другие оснащены только самым необходимым… Почему вы вынудили Советский Союз проявлять человечность исключительно в подобных обстоятельствах?
