— Не желаете позавтракать?
— Благодарю, нет, — отказалась я, шагая вперёд, но она не ушла с моего пути.
— Простите, но Его высочество приказал глаз с вас не спускать.
— Разве я пленница в этих покоях? — с возмущением спросила у неё, мысленно костеря Арвинского, и сделала ещё один шаг. — Мне запрещено выходить?
— Нет, но… — смутилась служанка.
— Я хочу прогуляться. Можете меня сопровождать, — свысока бросила ей, проходя мимо неё и выходя из комнаты. Задерживать меня они не решились, но за мной последовала лишь одна из девушек. Вторая, наверное, побежала докладывать.
Понимая, что у меня не так уж и много времени, отбросила лишние эмоции и сосредоточилась на Верном. Шла я достаточно целеустремлённо, и не обращала внимания на встреченных по пути лакеев и кое-кого из придворных. Выйдя из дворца, пошла в сторону лабиринта, где гуляли мы с принцем, но, не доходя до него, свернула к зверинцу.
Теперь я догадывалась, где мой волк и на душе стало легче. Его точно поймали и заперли, хорошо, хоть не убили, но то, что он не в сознании, всё равно вселяло тревогу. Клетки, клетки… Лисы, куницы, волки. При моём появлении все звери оживились, чувствуя мою силу, но сердце сжималось от невозможности им помочь. Я замерла у одной клетки и опустилась на колени без сил. Внутри неё лежал мой Верный без движения.
— Госпожа, вы хотели посмотреть на волка? Но откуда вы узнали о нём? Его высочество только недавно вернулся с охоты, — спрашивала служанка позади меня, а я скривилась.
Арвинский, будь он не ладен! Опять без него не обошлось. Подёргала дверцу с железными прутьями, но она была заперта на навесной замок.
— Не бойтесь, не выберется. После того, как один шутник выпустил зверей из клеток, их запирают на замок. Да и волк сейчас спит, для ловли зверей используют специальные дротики с сонным составом.
Я стиснула зубы, схватившись за прутья решётки, счёт к Арвинскому только рос. Нужно было думать, как освободить Верного, но увидев его лежащим без движения, не смогла сдержать слёз. На его шкуре сбоку заметила бурые пятна, и моя выдержка затрещала по швам. Давясь слезами, я дергала решётку, тянула сквозь неё руки, желая дотронуться до друга, и взывала к нему по нашей связи.
Верный с трудом приоткрыл глаза и заскулил. Собравшись с силами, дёрнулся и, скребя по попу когтями, пополз ко мне. Коснувшись его, зарылась руками в шерсть, вливая в него свою силу.
«Потерпи мой хороший. Сейчас… сейчас… Я тебя освобожу», — передавала ему.
