— Если вы будете продолжать в том же духе, мне придется подвергнуть вас наказанию. И временно посадить под арест. Вы поняли меня?
— Да, господин комендант, — хором ответили они.
— Можете идти.
… — Господин комендант! — донесся снизу голос девушки. — Господин комендант!
Я сбежал по лестнице и бросился в канцелярию.
— Господин комендант! — продолжала взывать ко мне девушка.
— Что здесь происходит? — спросил я, ворвавшись в приемную канцелярии.
Адъютант отдал мне честь. Двое охранников держали девушку под локти. Адъютант взял со своего стола какие-то бумаги. Охранники еще крепче сжали руки девушки. Она поморщилась от боли.
— Йозеф, что здесь происходит? — накинулся я на адъютанта. — Отпустите ее!
Вырвавшись их цепких рук охранников, она спряталась за моей спиной. Охранники стояли по стойке «смирно». Адъютант протянул мне какую-то бумагу.
— Я выполнял ваше распоряжение, господин комендант.
— Что вы собирались с ней сделать?
— То, что вы приказали.
— Что это за бумага?
— Я нашел ее у себя на столе сегодня утром. На ней стояла пометка: «Срочно».
Девушка, дрожа от страха, робко кралась к двери моего кабинета.
— Я был уверен, что вы сами положили ее мне на стол, — объяснил адъютант.
Я поднес к глазам поданную адъютантом бумагу и прочитал:
«Настоящим разрешаю ликвидировать данного заключенного как не представляющего никакой ценности.
Дата.
Подпись.
Комендант».
— Что это значит? Я вижу эту бумагу в первый раз.
— Но здесь стоит дата. И печать.
— Я ее не подписывай.
— Вы никогда не подписываете такие бумаги.
— Здесь нет моей подписи! — закричал я, размахивая бумагой у него перед носом. — Вы видите здесь мою подпись?
— Никак нет.
— С каких пор подобные распоряжения выполняются без моего ведома?
— Вы почти никогда их не подписывали.
— Это называется халатностью, Йозеф, — сказал я, скомкав бумажный лист. — Отныне на этих распоряжениях должна стоять моя подпись.
— На всех?
— Да.
— Даже если на них проставлена дата и имеется печать?
— Даже если они заполнены моей рукой. Ясно?
— Так точно.
— Я не позволю, чтобы в этом лагере что-либо делалось без моего ведома.
— Слушаюсь, господин комендант.
— Можете идти.
Охранники отдали мне честь, повернулись и вышли во двор через заднюю дверь. Я прошел мимо адъютанта и распахнул дверь кабинета. Девушка тут же ринулась внутрь. Нет, это была не просто попытка дезорганизовать и вывести из-под моего контроля управление лагерем. Кто-то пытался меня уничтожить. Скомпрометировать. Бросить тень на мою репутацию. Окажись я несостоятельным на посту коменданта лагеря, и тогда уже ничто не могло бы меня спасти. После этого инцидента я стал более ревностно исполнять свои обязанности. Всегда запирал дверь кабинета, ключ держал при себе и постоянно следил за тем, чтобы не допустить ненароком какой-нибудь оплошности.
