— Я тоже была любезна, — сказала миссис Оливер, — но, увы, это не очень-то подействовало, верно? Собственно, мне кажется, вашу подругу мой визит возмутил.
— О, поверьте мне, нет. — От смущения Рода заерзала на стуле. — На самом деле это и есть одна из причин, почему я сегодня пришла к вам, чтобы объяснить… Видите ли, по-моему вы все не так поняли. Она, правда, казалась очень нелюбезной, но на самом деле это не так. Я имею в виду, ее насторожил не ваш приход. А что-то, что вы сказали.
— Что-то, что я сказала?
— Случайно, конечно… Это просто неудачно совпало.
— Что же я такое сказала?
— Вы наверно, даже и не помните. Это было так, между прочим. Вы сказали что-то о несчастном случае и яде.
— Да?
— Я так и знала, что вы не помните. Видите ли в жизни Энн был когда-то страшный случай. Она была в доме, где женщина приняла яд — краситель для шляп. Я думаю, — по ошибке, перепутала с чем-то другим. И она умерла. И, конечно, для Энн это было тяжелым ударом. Она ни слышать, ни говорить об этом не может. А вы напомнили ей, сказав о яде, и она сразу переменилась, стала такая холодная, натянутая. И я заметила, что вы обратили на это внимание. Я ничего не могла сказать при ней. Но я очень хотела, чтобы вы знали — это не то, что вы думаете. Это не неблагодарность.
Миссис Оливер взглянула на зардевшееся подвижное лицо Роды и медленно сказала:
— Понимаю.
— Энн ужасно впечатлительная, — сказала Рода. — Она не умеет переносить трудности. Если ее что-то расстраивает, она лучше об этом не будет говорить, хотя на самом-то деле в этом нет ничего хорошего, — по крайней мере, я так думаю. Это только уходишь от трудностей, делаешь вид, что их не существует. Я бы предпочла избавиться от них, каких бы мучений мне это ни стоило.
— О, — да вы, моя дорогая, солдат, — спокойно сказала миссис Оливер. А ваша Энн — нет.
Рода вспыхнула.
— Энн — чудная.
— Я не отрицаю, что она чудная, — с улыбкой сказала миссис Оливер. — Я только говорю, что она не столь мужественна.
Она вздохнула и довольно неожиданно для девушки спросила:
— Вы верите, что правда ценнее всего?
— Конечно, верю, — сказала Рода, настораживаясь.
— Да, легко сказать, но если задуматься… Правда иногда причиняет страдания, разрушает иллюзии.
— Все равно лучше ее знать, — сказала Рода.
— Вот так и я думаю. Но не знаю, так уж ли это разумно.
— Не говорите Энн, что я вам рассказала, ладно? Ей это не понравится.
— Разумеется, еще бы. У меня и в мыслях не было. Давно это произошло?
