— Почему «я»?
— Потому что тебе и тут не следует лезть на рожон. Надо подстраховаться, как и в случае с Роджером, когда мы думали, будто он и есть главный злодей. Исходим из того же: тебя они знают, а меня нет.
— И как ты намерена с ними познакомиться? — спросил Бобби.
— Изображу из себя какую-нибудь даму от политики, — сказала Франки. — Стану агитировать за тори[62]. Прихвачу с собой какие-нибудь листовки.
— Неплохо, — сказал Бобби. — Но, повторяю, я думаю, они упорхнули. Есть и еще одно, о чем следует подумать… Мойра.
— Господи, я совсем о ней забыла.
— Я это заметил, — с холодком отозвался Бобби.
— Ты прав, — задумчиво сказала Франки. — С ней надо что-то делать.
Бобби кивнул. Перед его взором возникло своеобразное, западающее в душу личико. В нем было что-то трагическое, он сразу это заметил, как только тогда, у тела погибшего Кастейрса, взглянул на ее фотографию…
— Видела бы ты ее в ту ночь, в Грэндже. Она обезумела от страха, и я очень ее понимаю. Это не нервы и не игра воображения. Николсон хочет жениться на Сильвии Бассингтон-ффренч, но существуют две помехи. Вернее, одной уже не существует. У меня такое чувство, что жизнь Мойры тоже висит на волоске и что всякое промедление может оказаться роковым.
Серьезность его слов отрезвила Франки.
— Ты прав, дорогой. Надо срочно действовать. Что будем делать?
— Надо уговорить ее уехать из Грэнджа… немедленно.
Франки кивнула.
— Вот что, — сказала она. — Ей надо поехать в Уэльс… в наш замок. Видит Бог, там она будет в полной безопасности.
— Если ты можешь это устроить, Франки, нет ничего лучше.
— Что ж, это довольно просто. Отец никогда не знает, кто приехал, кто уехал. Мойра ему понравится… она мало кому из мужчин может не понравиться… ведь она такая женственная. Просто удивительно, как вам, мужчинам, нравятся беспомощные женщины.
— Не думаю, что Мойра так уж беспомощна.
— Глупости. Она будто маленькая птичка — сидит и покорно ждет, когда ее проглотит змея.
— А что ей остается?
— Да мало ли что, — с сердцем сказала Франки.
— Ну, мне так не кажется. У нее нет денег, нет друзей…
— Дорогой мой, не занудствуй — ты будто выступаешь перед попечителями «Клуба друзей молодых девиц».
— Извини, — сказал Бобби. И обиженно замолчал.
— Ладно, я погорячилась, — сказала Франки, взяв себя в руки. — По-моему, надо провернуть все это как можно скорее.
— По-моему, тоже. Право, Франки, это ужасно мило с твоей стороны…
— Ну, хватит, — сказала Франки, не дав ему договорить. — Я готова ей помочь, если только ты не будешь так над ней убиваться. Можно подумать, что у нее нет ни рук, ни ног, ни языка, ни даже собственных мозгов.
