Пуаро мягко обратился к ван Олдину:
— Смерть, мосье, была почти мгновенной. И не будем больше это обсуждать. Итак, граф берет футляр с драгоценностями, поезд вскоре прибывает в Лион.
Мосье Карреж с готовностью кивнул:
— Точно. Проводник там не выходил. Нашему приятелю ничего не стоило покинуть поезд незамеченным и вскочить в любой встречный поезд, следовавший обратно в Париж или в какое-нибудь другое приглянувшееся ему местечко. Он был уверен, что преступление припишут банальному грабителю. Чего граф не мог предвидеть, так это письма в сумочке мадам.
— С его стороны было оплошностью не заглянуть в сумочку, — заявил комиссар.
— Он наверняка думал, что мадам уничтожила письмо. Простите меня, но хранить его было действительно редким безрассудством.
— И тем не менее, — прожурчал Пуаро, — подобное безрассудство граф должен был предвидеть.
— Вы полагаете?
— Я думаю, все присутствующие согласятся, что есть предмет, который граф де ла Рош знает a fond:[74]женщины. Как могло случиться, что такой знаток женской души понадеялся, что мадам уничтожит письмо?
— Да-a, действительно, — протянул судебный следователь в сомнении, — вы, конечно, правы. Но в такой момент, поймите, человек не владеет собой. Не может рассуждать спокойно. Mon Dieu![75] — прибавил он с чувством. — Если бы наши преступники никогда не теряли головы, как бы мы их ловили?
Пуаро усмехнулся.
— Вроде бы в этом деле все очевидно, — сказал следователь, — но поди докажи теперь. Граф — ловкий тип, и если горничная не сможет опознать его…
— Что более чем вероятно, — сказал Пуаро.
— Да, да, — судебный следователь потер подбородок, — дело обещает быть трудным.
— Если он на самом деле совершил это преступление… — начал Пуаро.
Его прервал мосье Ко:
— Если! Вы сказали — «если»?
— Да, мосье комиссар, я сказал «если».
Тот бросил на Пуаро острый взгляд.
— Вы правы, — сказал он наконец. — Мы идем слишком быстро. У графа вполне может быть алиби. В таком случае мы будем выглядеть глупо.
— Ah, са par example[76],— ответил Пуаро, — но это не так уж важно. Естественно, если он совершил это преступление, он позаботится об алиби; такой опытный человек, как граф, не станет рисковать. Нет, я сказал «если» совершенно по другой причине.
— По какой же?
Пуаро многозначительно поднял указательный палец:
— Психология.
— Что?
— С точки зрения психологии каша версия никуда не годится. Граф — мерзавец. Да. Граф — мошенник. Да. Граф — покоритель дам. Да. Он задумал украсть рубины мадам. Опять да. Но способен ли он на убийство? Смею вас уверить — нет! Люди такого сорта всегда трусливы, они не пойдут на риск. Они играют наверняка. Они, как говорят англичане, нечисты на руку, но решиться на убийство — тысячу раз «нет»!
