— …в момент апофеоза победы Дракона над Рыцарем, на белом коне… — устало читал Псашин потрепанный сценарий.
— А где Аркадий Викторович? — Нервно заерзав на стуле, встревожено спросила Белла Александровна
— … ну, так я и читаю: на белом коне, — Псашин поднял на Принцессу усталый взгляд. — Появляется Аркадий Викторович… в момент апофеоза.
Белла Александровна кивнула и посмотрела на поле. На трибунах раздались редкие хлопки в ладоши. Псашин глянул на часы. В этот момент раздался бой часов на башне.
— Начнем? — Зевнув, спросил он и достал из кармана стартовый пистолет.
Вскочив со своего места, Принцесса бросилась к перилам трибуны, увитым белыми и алыми розами. Трибуны взорвались аплодисментами. Она выхватила из-за корсета платок, взмахнула им, а Псашин пальнул в воздух из стартового пистолета.
Трибуны неистовствовали. Белла Александровна, прижав ладони к пылающим щекам, повернулась к Псашину.
— Вы видите!.. Это слава! — Восторженно воскликнула она, патетически указывая рукой на беснующиеся трибуны.
— Нормальная реакция. — Машинально ответил Псашин, засовывая пистолет во внутренний карман пиджака. — Что им, плакать что ли?
— Псашин, вы невыносимы! — Раздраженно взвизгнула Белла Александровна и потрясла в воздухе кулачками. — Вы бездарный злобный неудачник. Я уже начинаю жалеть, что согласилась на ваше участие в этом празднике!
Псашин подобострастно улыбнулся ей сквозь кислую гримасу, не сходившую с его лица с самого начала шоу. Затем достал платок и брезгливо утерся.
— Гениальная моя, — терпеливо начал он. — Псашина обидеть легко. Но Псашин открыт для критики. Вы не поверите, но нам, творческим натурам, нужна руководящая воля. Как говорится, ножницы редактора, а может, и розга учителя. И я счастлив, что на моем пути оказался такой человек как вы, объединяющий в себе и деловые качества, и крепкую творческую жилку. — На глазах у Псашина появились слезы. — Вы же понимаете, я простой служитель Мельпомены. Что я без вас? Сирота! Блуждал без цели и смысла. Разменивал талант на поденную работу.
Принцесса недоверчиво посмотрела на него. Несмотря на эйфорию, ей почудился какой-то подвох. Псашин утер слезу и преданно вытаращил глаза. Со стороны поля донесся звук, похожий на вой турбины.
* * *
Из-за комментаторской будки в воздух лениво выплыл дракон. Его огромная лоснящаяся черным туша, казалось, была готова рухнуть от изнеможения. Но в то же время в ней чувствовалась внутренняя сила и мощь. Ветер разворачивал ее, и оттого возникало ощущение, что дракон не знает, куда ему податься. Из ворот, ведущих в спортивную раздевалку, появилась маленькая фигурка на взбрыкивающем скакуне с пикой наперевес.
