Карлик торопливо записывал за ним, а Олег Томович, усаженный верхом на гимнастического коня, совсем спал с лица.
— Что вы там записываете! — Псашин вырвал у Карлика записную книжку и засунул ему за пазуху. — Дома писать надо было!
— …Извините, — снова пролепетал Олег Томович, — я думаю…
— А не надо думать! — Внезапно успокоившись, обернулся к нему Псашин. — Здесь режиссер есть! Он за вас уже подумал!
Псашин устало опустился в кресло и на мгновение ушел в себя, трагически глядя на обугленные носки своих ботинок.
— Пошли все вон, — устало произнес он. — Я хочу побыть один…
Сон Сони № 18.
Выхожу из дома на лестницу, закрываю дверь, а из соседской квартиры выходит хозяйка с собачкой. Она маленькая, белая и очень агрессивная. Я пытаюсь как-то ее обойти, но она с лаем кидается на меня и впивается в ногу. Я кричу от боли и отдираю ее от себя. Она бросается снова и кусает. С трудом удается от нее убежать.
Из люка еще какое-то время сыпался всякий сор, но, наконец, створки с лязгом захлопнулись, и наступила тишина.
Помогая, друг другу, ребята поднялись на ноги и принялись отряхиваться. Соня осмотрелась. Узкое окошечко, едва заметное под самым потолком, почти не давало света. В углу торчала стальная койка, к стене был пристроен откидной столик, на котором стояла керосиновая лампа. Стены камеры были покрыты скользкой плесенью и сочились влагой так, что из-за сырости на полу собралась маленькая лужица воды. Ребята сели на койку. Соня поежилась.
— Холодно… — Голос ее дрогнул. — Я устала, я хочу, чтоб это все кончилось… Я хочу домой, к маме…
Влад обнял ее за плечи и притянул к себе.
— Успокойся, — стараясь придать своему голосу уверенности, сказал он. — Все обойдется…. Ну, подумай, что с нами может случиться… не расстреляют же нас, в конце концов. Да и что мы такого сделали.
— Надо было сказать пароль, чтоб он от нас отвязался и дело с концом.
Влад неуверенно погладил Соню по голове.
— Если б мы сказали пароль, то он бы нас точно прихлопнул на месте. А так им нет смысла нас убивать.
— А мучить?..
— Ну, это ты загнула… — Влад улыбнулся. — Слава богу, мы не в средневековье.
Голос его звучал глухо и неуверенно. Повисла жуткая пауза. Она переполнила узкое пространство камеры, словно еще теснее прижимая друзей друг к другу. Паузу надо было заполнить.
— Эх, если был бы прибор. — Прошептала Соня.
— То, что?..
— Мы бы придумали что-нибудь…
— Что тут придумаешь. Забудь. Да и честно сказать я здорово сомневаюсь, что с его помощью можно ходить сквозь стены. — Влад встал и подошел к окну. Приподнявшись на цыпочки, он попытался выглянуть наружу — грязное двойное стекло, трещина, за стеклом такой же мутный, как и стекло, туман. Пусто как в космосе.
