Тем временем Псашин повернулся к карлику и, сцепив на животе руки, мечтательно произнес:
— Помню, ставил я в Муроме, — задумчиво посасывая незажженную трубку, произнес Псашин. — К тысячадвухсотдвадцатипятилетию … Так я заказал батальон солдат, переодел их в шлемы, дал копья… как они ходили… — Псашин мечтательно закатил глаза — строем… Богатыри! Не вы — ткнул он в присутствующих.
Карлик скромно опустил взгляд на сценарий, разглаживая пальцем загнувшийся уголок.
— Что там у нас по тексту? — поинтересовался Псашин, сдерживая зевок.
Карлик лихорадочно углубился в чтение, шевеля губами.
— «Рыцарь выходит на поле и выкрикивает девиз «Разумное, доброе вечное»», — найдя нужное место, патетически начал зачитывать он. — «Появляется дракон. Рыцарь, наставив на него пику, бросается в бой. Дракон бросается на рыцаря, поливая все вокруг напалмом…»
— Гут. Напалм это хорошо… — благосклонно кивнул Псашин.
— «Взволнованная принцесса в порыве подбегает к краю трибуны и как бы случайно роняет платок на ристалище». — Зачитал Карлик, приободренный похвалой. — «Рыцарь подскакивает, ставит коня на колени, подбирает платок и повязывает его на острие копья. Реплика рыцаря: «Клянусь честью! Я обагрю ваш платок кровью из сердца этой твари!»»…
Олег Томович, тревожно прислушивавшийся к чтению, вдруг понял, что он не ожидал, что быть рыцарем — это так опасно. Особенно его насторожили слова о напалме.
— Хорошо… хорошо… — задумчиво кивая головой, с важной многозначительностью произнес Псашин. — Обагренный платок. Сами придумали?
— Виктор Иванович! Конечно! — Зардевшись от радостного смущения, сказал Карлик.
— Простите… — послышался робкий голос Олега Томовича. — Я на коне последний раз… никогда не залезал…
— Вы для кого это писали? — Вдруг заорал Псашин карлику. — Бездарность! Все бездарности! Идиоты!
Он схватил с травы мегафон и заорал в сторону табло:
— Группа! Кто-нибудь из ассистентов есть живой? Вынесете, наконец, этому остолопу с пикой гимнастического коня. Пусть тренируется!
Отшвырнув мегафон, Псашин направил на карлика налитые кровью глаза.
— Если вы не понимаете по-человечески, я вам сейчас расскажу все сам! Так, принцесса! Что это за принцесса. Где вы в наше время таких принцесс видели.
— Так это же классика… — Ошеломленно оправдывался Карлик.
— Надо ставить историю на новые рельсы. — Псашин вскочил и, размахивая руками, забегал по полю, — Короче, я представляю себе это так: напалм мы оставляем. Платок к чертям собачьим, вот: «… от жара на шлеме рыцаря вспыхивает султан, пика сломана. Завидев это, принцесса вскакивает на бордюр ложи, хватается за гимнастическую трапецию и, раскачиваясь над ареной, бросает рыцарю шестиствольный пулемет…»
