Вытаскивая наскоро свои вещи и измяв груду сена, которая служила ему постелью, бретонец кричал сонным голосом:
— Что вам надо, храбрые сограждане?
— Мы хотим войти, дурак!
— Но дайте же хоть немного одеться!
Проводник накрыл отпускную дверь грудой золы и угля.
— Можешь впускать их, — сказал он.
Шуан пошел отворять дверь.
— Да что это за скотина! Ты воображаешь, что мы войдем в такую тьму? Огня!
— Эй, Шарль, — крикнул Генюк, — посмотри, нет ли в камине еще горящего угля, да засвети смолку!
— Так ты не один?
— Нет, ко мне приехал двоюродный брат и спит на скамье, а с рассветом он пустится опять в дорогу.
— Ага, посмотрим на лицо твоего брата, когда будет посветлее!
Когда факел был зажжен, вошел сержант в сопровождении восьми солдат. Его сразу же привлек вид двух приборов, накрытых для Елены и проводника.
— Вы ужинали? — спросил он.
— Да, одни. Но у нас еще остался сидр для молодцов, желающих освежиться.
— Благодарю, за пять часов проливного дождя мы порядочно освежились. Скорее нам надо посушиться.
Генюк поспешно бросил охапку хвороста в камин.
— Подойди сюда, — обратился солдат к Шарлю.
Проводник подошел к нему.
— Откуда ты?
— Из Витре.
— Что делаешь?
— Я разносчик. Шел к Луаре, когда узнал, что по ту сторону произошла битва. Тогда я предпочел переночевать здесь, а завтра — опять в путь.
— Ты разносчик?
— Вы можете осмотреть мой товар в тележке на дворе.
— А не перевозишь ли ты оружие и припасы инсургентам?
— Избави Бог!
Сержант подмигнул одному из своих людей, и тот вышел во двор.
— У тебя есть паспорт?
Шарль открыл бумажник и вынул паспорт, подписанный генералом Тюро, главнокомандующим Западной армией.
— Ладно, — сказал сержант, осмотрев бумагу.
Шарль возвратился к своей скамейке.
— Теперь твоя очередь, — продолжал сержант, обращаясь к Генюку.
Бретонец подошел.
— Днем я заходил к тебе и описывал приметы одного великана, которого мы ищем.
— Это правда.
— Видел ты его?
— Я бы тотчас дал вам знать!
— Ты утверждаешь, что его не было здесь?
— Видит Бог…
— В таком случае принеси один из своих башмаков!
Генюк, делая вид, что спал, был босиком.
С тайным беспокойством он принес башмак.
— Теперь поставь его на пол. Подойдет ли он по величине к этому громадному грязному следу на полу?
Крестьянин понял все.
Обрызганный грязью с ног до головы после своего перехода по вязким полям, Баррасен оставил там и здесь на полу хижины отпечатки своих огромных ног.
В эту минуту выходивший солдат вернулся и прошептал что-то на ухо своему начальнику.
