Запах земли был знакомым и должен был успокоить меня, но я испортился, пока жил на сладкой траве в доме богини. Запах роз и жасмина щекотал там мой нос, пока я спал, и сны почти всегда были приятными. Даже сны о Келси были счастливыми, а не кошмарами, как раньше.
Кадам хотел, чтобы я принял роль тигра Дурги, принял проклятие как дар. Но для меня это было наказание, еще и заслуженное, ведь я позволил Локешу убить Джесубай. Когда Келси ушла, тигр ощущался оковами.
Скрыв запах и став невидимым, я пошел к зданию, где они держали Рена. Я открыл дверь, и он поднял голову. Он ощущал лишь запах дождя и сотен тел людей и зверей неподалеку, но склонил голову, и я понял, что он заметил мои влажные следы.
Я стоял там, смотрел на него, а потом принял решение и сделал тело видимым. Он дернулся в клетке, что не давала ему удобно двигаться. Рен тихо зарычал, прижав уши к голове.
Мои золотые глаза смотрели в его синие. Я так много хотел рассказать ему. Ему нужно было столько услышать, но я не знал, с чего начать, и этот Рен не поймет. Вдруг я посочувствовал Кадаму. Глубоко вдохнув, я сжал губы и медленно выдохнул, а потом шагнул вперед и отпер его клетку.
Он осторожно вышел на землю, через миг передо мной стоял мой брат. Он был босой, в своей белой одежде. Его глаза пронзали меня иглами. Рен заговорил первым, пока я пытался придумать, с чего начать.
— Кто ты? — сказал он.
Я опустил голову.
— Твой брат, — ответил я.
Он обошел меня по широкому кругу, нюхая воздух, как осторожная собака.
— Ты не пахнешь, как мой брат, — сказал он. — Глазам я доверяю меньше, чем носу.
Я рассмеялся, но почти как маньяк, Келси в таких случаях намекала на смирительную рубашку.
— И все же я скучал, Рен.
Его рот раскрылся, но он быстро скрыл реакцию.
— Так… брат… ты все же решил меня спасти?
— Не совсем… — сказал я, потирая щетину на челюсти. — Я надеялся поговорить.
— Поговорить?
— Да. Разговор будет долгим, может, тебе стоит изменить облик. У тебя мало времени.
Рен нахмурился.
— Как и у тебя.
— Да. Насчет этого… — я нашел место почище, сел и прислонился спиной к стене. Дождь был достаточно сильным, чтобы скрыть мой голос от прохожих, и мы видели достаточно хорошо, чтобы различить друг друга. Рен с неохотой превратился в тигра и лег. Но не близко. И он был между мной и дверью, словно хотел уйти. Это меня не беспокоило.
Я глубоко вдохнул и начал.
Я часами изливал ему свою историю. Я рассказал ему все — о Келси, проклятии, Дурге, Локеше, Кадаме, наших родителях, его становлении смертным, даже его свадьбе. Он все время смотрел на меня. Если бы его хвост не подрагивал, я принял бы его за статую. Когда я закончился, буря прошла. Солнце поднимется через час.
