Его пальцы оказались у нее между бедер.
– Придумал? Чем займемся? Когда я смотрю на твое тело, то у меня из головы выветриваются все мысли.
Дарси остановила его руку.
– Расскажи мне про Валломброзу. Я не про оливки или вино. Ты жил здесь в детстве?
– Откуда такой внезапный интерес? – насторожился он.
– Ты же сам сказал, что мы обедаем с человеком, который покупает это место. Будет немного странно, если я ничего не знаю о доме, о том, как ты жил в нем. Ты здесь вырос?
– Нет, я вырос в Риме. В Валломброзу мы приезжали на отдых.
– И?…
– Поместьем владело много поколений семьи моей матери. Мы укрывались здесь от городской жары. Мы с мамой приезжали на все лето, а отец только на уик-энд.
Дарси кивнула – она знала, что, как и она, Ренцо был единственным ребенком и что оба его родителя умерли. Вот и все, что она знала.
Она водила пальцем по его плоскому твердому животу.
– А чем вы занимались, когда приезжали сюда?
Он снова подтолкнул ее руку к своему паху.
– Отец учил меня охотиться и ловить рыбу, а мать в это время общалась с соседями и развлекалась. Иногда приезжали знакомые, а школьная подруга матери, Мариелла, постоянно у нас была. Мы были вполне счастливы… или так мне казалось.
Дарси заметила, что в его голосе послышались унылые и жесткие нотки.
– Но вы не были счастливы?
– Нет, не были. – Он повернулся и посмотрел на нее – лицо у него исказилось. – Разве ты до сих пор не поняла, что мало кто бывает счастлив?
– Догадываюсь, – сказала она, но подумала…
О чем? О том, что другим людям неведомы те страдания, которые выпали ей. Неужели такому успешному и влиятельному человеку, как Ренцо, известны душевные муки? Он поэтому иногда бывает таким далеким, таким закрытым и холодным?
– Что-то случилось?
– Можно сказать и так. Родители развелись, когда мне было семь лет.
– Это было… тяжело?
Он бросил на нее взгляд, по которому трудно было что-либо понять.
– Разве не все разводы тяжелые?
Она пожала плечами:
– Наверное.
– Особенно когда узнаешь, что у лучшей подруги твоей матери была связь с твоим отцом, и не один год, тогда-то ты понимаешь, что в результате женщинам никогда нельзя доверять.
Дарси покусала губу и снова спросила:
– И что потом?
– После развода отец женился на своей любовнице, но мать так и не пришла в себя. Ее предали дважды, а единственным оружием стал я.
– То есть как?
– Она была в подавленном состоянии и делала все, что только могла, чтобы не допустить моего общения с отцом. – У Ренцо напряглись скулы. – И поверь мне, ребенок мало что может сделать, если мать находится в депрессии. Он… беспомощен… абсолютно беспомощен. Я большей частью тихо сидел в уголке и строил домики из пластмассовых кубиков, а она либо рыдала, либо бесновалась от злости на весь мир. К концу первого лета без отца я успел построить целый город.
