Я расхохотался. Уж очень забавна была Таня с растрепанными волосами, с измазанным сажей носом, с закопченной кастрюлькой в руке. Щеки раскраснелись, глаза мечут молнии.
Марат не сводил с нее глаз.
- Вы, должно быть, не любите природу,- произнес, наконец, он.
- Люблю! Только без Жоры, без куплетов, без дамы…
- В зеленых штанах?
- В любых! Без супругов Лялькиных, без…
- Без проводника Тохтушки-Улая?
- Тохтушка пускай занимается оленеводством! Некогда ему баклуши бить!.. Всю жизнь мечтала полюбоваться вершинами Кавказа, а когда приехала, вижу: по одной горе ползет цепочка туристов, по другой горе - две цепочки. Все горы увешаны туристами, как елки новогодними игрушками!.. Ай! Горячо!..
Она выронила кружку с кипятком, вскочила, запрыгала на одной ноге.
Мы расхохотались.
- Вот к чему приводит антитуризм,- изрек я.
- Словами это не расскажешь,- задумчиво заговорил Марат.- Я смог бы убедить вас… Если бы мы поднялись вместе на вершину горы Народной. Уральское Приполярье. Каменная буря хребтов… Нет, слова тут бессильны.
Марат задумался о чем-то. Я подбросил в костер пару щепок.
- Вот вы говорите: супруги Лялькины, Жора с гитарой…- оживленно заговорил он.- А сколько эти самые люди уносят с собой… Нет, честное слово! Они возвращаются домой совсем другими. Лучше, чище! Природа как бы кладет руку на плечо человеку: «Гляди! Ты человек! Собой гордись! Впитывай всю эту красоту и помни. Бери и помни!»
Мы молча допивали чай. Костер догорал. Солнца клонилось к закату. Вода в реке казалась малиновой. Сосны словно замерли в тишине.
Слышно было, как лодка наша покачнулась у берега. Хрустнул песок. Звякнула цепь…
Я задумался о том, что мы с Татьяной, вероятно, уже не поедем вместе работать в Рыбинск. Без сомнения, она скоро полезет вдвоем с Маратом на самую вершину горы Народной. Тихая грусть сошла на меня.
Марат наклонился, чтобы собрать посуду, и вдруг из кармана у него выпал… ключ. Он упал прямо на середину клеенки. Да, тот самый ключ, единственный оставшийся, за который Минаич отца родного не пощадит. Ключ от «склада»!
Мы с Татьяной ошалело уставились на это свидетельство легкомыслия нашего нового друга.
- Вот это да! - вырвалось у меня.
- В чем дело? - наивно спросил Марат.
- Интересно, что скажет завтра Минаич, когда наши ребята приплетутся со своими рюкзаками и палатками…
- Известно, что,- подхватила Татьяна.- Гражда-а-ни, куды прете! Ввиду па-а-тери казенного ключа станция закрыта! Второй день не работаем! Потрудитесь очистить дебаркадер! Ни-ни. Не уговаривайте.
