— Афра, что думаешь?
— А что тут думать, ты все правильно решил, летим на базу.
— А может, на Землю заскочим? Скинем там Кини.
— И куда ты ее там денешь? Молчать она не может, и как только откроет свой ротик, тут ей и конец. Хорошо, если просто в психушку засунут, а то ведь могут и поверить. Тогда ее наши ученые на запчасти разберут. Нет, туда ей нельзя.
— Да, тут ты права, молчать она не может. Слушай, еще один интересный момент. Вот наберу я добровольцев. Пока не знаю где. Может, на Земле, может, еще где колонии атлантов найдем. Привезу их на базу. А вдруг кто приглянется Жуку, и решит он, что тот более достоин руководить возрождающимся государством. Может такое быть? Вполне. Не придушит ли он меня где-нибудь в уголке? Или в криокамеру запихнет, чтобы не мешался? Не то чтобы я в руководство пробиться стремлюсь, мне это в общем-то и на хрен не нужно, но и отправиться в космос без скафандра тоже не хочется.
— Да, этот может. Но выход есть. По прилете на базу объяви себя императором.
— Это как?
— Да вот так. Объяви, и все. Ты единственный живой атлант. Может быть, и есть еще где, но пока мы их не наблюдаем. И искать их придется опять же тебе. Так что можешь смело объявлять себя императором, и ему придется признать тебя. Деваться ему просто некуда. Он прекрасно понимает, что нуждается в тебе намного больше, чем ты в нем. И ты это ему очень хорошо продемонстрировал. Когда ты у него был? Пять лет назад. И все это время прекрасно обходился без него и дальше сможешь обходиться. А вот где он еще одного такого, как ты, найдет? Нигде не найдет. Нет больше таких. Так что он тебя признает. А как только он признает тебя императором — все, более преданного слуги, чем он, ты не найдешь. У него основные закладки — преданность императору и империи. Именно в таком порядке — сначала императору, а потом империи. Так что действуй.
— Ну что ж, попробую. Хотя деваться все равно некуда. Рано или поздно этот вопрос пришлось бы решать. И ты права, лучше сейчас. Потом может быть и поздно.
Ну что ж, решение принято, и это хорошо. А вот то, что делать было абсолютно нечего, — плохо. Я даже собрался было поднять Кини, но передумал. Она мне совсем на шею сядет, как только поймет, что без нее я со скуки с ума схожу. Пришлось заняться привычным в таком случае делом — тренировками. С утра до вечера я изготавливал различных дроидов. От здоровенных технических и инженерных до маленьких диагностических. И совсем уж мелких — разведчиков. После десятидневной учебы поднялась наконец Кини, и мы с ней здорово провели неделю. Потом опять тренировки. Так и прошли эти два с половиной месяца. Ну, вот мы и в нашей системе.
