Интересно, что мальчишки не замечали, как на меня действует присутствие Маши, но это заметила одна из дочерей наших хозяев, толстая круглолицая розовощекая Файка. Однажды я нечаянно подслушал, как она говорит матери:
— Мама, а похоже, наш Димка в Машу Дрозд влюбимшись.
— С чего ты это взяла?
— Когда Машки нет — Димка парень как парень, а как она появится — он до того тушуется, до того тушуется — ну, совсем как дурачок.
— Ну и пускай себе. Ты помалкивай, а то его задразнят. Он мальчик хороший.
На мое счастье Файка послушалась матери. Она и виду не подала, что раскрыла тайну моего сердца. Но с тех пор зорко следила за мной маленькими как синие бусины глазками.
Кончался август, кончались каникулы, скоро мы должны были разъехаться по домам в Москве. Я знал, что Юра поддерживает знакомство с Машей в городе, знал, что даже Игнат навещает ее, когда бывает в столице, а я для нее так и оставался чем-то вроде пустого места. И я хорошо представлял себе, как она удивится, если я попрошу дать мне ее домашний телефон.
Но примерно дней за десять до отъезда я воспользовался удобным случаем и пошел на отчаянный шаг.
Во время каникул нам разрешалось ложиться спать поздно. В конце августа солнце заходило около девяти, и мы возвращались по домам после того, как уже давно стемнело. В тот вечер мы собрались на участке у Юры. Там под старой яблоней был серый от времени стол, единственной ножкой которого служил толстый пень, а возле него стояли две врытые в землю скамейки. Сидя за этим столом, мы говорили о страшном. Начали с рассказов о привидениях, вычитанных из книг, потом речь пошла о случаях из жизни. Маша передала рассказ своей бабушки о том, как в церкви отпевали одного ее знакомого, и вдруг рот упокойника во время отпевания растянулся в улыбке, а глаза приоткрылись. Так его и похоронили с этой улыбкой. Юра сообщил о том, как похоронили человека, якобы отравившегося грибами, но прокурор приказал вскрыть могилу, чтобы проверить, отчего он действительно умер. Когда гроб открыли, то увидели, что мертвец лежит не на спине, а на боку, обхватив лицо руками. Стало ясно, что человека похоронили заживо, и он очнулся в могиле. А Игнат и Фая дополняли друг друга, рассказали, как этой весной на воротах местного кладбища повесилась девушка, у которой жениха убили в пьяной драке.
От таких разговоров меня стал пробирать холодок по спине, и я заметил, что остальные часто поглядывают через плечо в темноту. И тут Маша вдруг сказала:
