Наверняка не я один в этот момент задавал себе эти вопросы и не только мне было плохо. Но о чужих бедах я не думал, ибо невозможно собрать в одном месте всё горе мира, чтобы его мог пересилить один человек. Поэтому, покрутившись вокруг стоянки, я вернулся к машинам, и здесь меня скрутило. В солнечном сплетении образовался комок боли, и, опустившись на колени, я сунул в рот два пальца, и меня вырвало.
— Плохо тебе?, — рядом, посматривая в сторону Светланы, которая стала медленно разворачивать палатку, спросил Андрей Иванович.
— Да, — поднимаясь, ответил я.
— Это душевная боль преобразуется в физическую. Так бывает.
— И что делать?
— Терпеть, Иван. Ничего другого не остаётся. И это только начало, потому что дальше будет хуже.
— Я выдержу.
— Понятное дело, выдержишь. Куда денешься? Главное, не распускай себя и отгородись от беды барьером, а иначе с ума сойдёшь или в себе замкнёшься. А нам ещё топать и топать.
— Знаешь, дядька, плевать мне на бункер Шарукана.
Как ни странно, но он мне не возразил, а помрачнел ещё больше и сказал:
— Мне тоже. Но что-то подгоняет меня, заставляет двигаться, и я уже не в состоянии остановиться, пока не дойду до конечной точки.
Остаток дня и ночь прошли тревожно. Андрей Иванович наблюдал не только за Светланой и девчонками, которым не повезло. Но и за своим племянником, который мог совершить неразумный поступок. Парень молодой, он пока не стал чёрствым. А ещё к стоянке могла приблизиться Светлана, и Вагрин этого тоже опасался. Придётся стрелять в девушку и в детей, если появится угроза, и он выстрелит. А что потом? Хватит Степана, который лежал в микроавтобусе и зубами скрипел. Наверняка за убитых родственников зло затаил. Разумом он, скорее всего, понимал, что иного выхода у Андрея Ивановича не было. А в душе мальчишки кипела злость на убийцу.
Однако всё обошлось. Иван смог взять себя в руки, а Степан попросил его развязать и пообещал не делать глупостей. И хотя Вагрин ему не поверил и возвращать оружие не собирался, он Иванова освободил. А потом выяснилось, что больные пропали. Палатка на месте, и никто не придал значения тому, что из неё никто не выходит. Возможно, Светлана и девчонки, испытав шок, спали. Но наступил полдень, а на просеке никто из них не появился.
Андрей Иванович обошёл место стоянки по кругу и обнаружил следы. Светлана и девочки ушли. Они сделали это ночью и явно, по следам, направились к Акиму.
Что делать? Мнения у всех разные, и к побегу больных каждый отнёсся по-своему. Андрей Иванович и Людмила обрадовались — одной проблемой меньше, хотя попутчиков, разумеется, жаль. Степану было всё равно, по крайней мере, он выглядел равнодушным. А вот Иван завёлся и сказал, что беглянок надо догнать.
