— Что?! Такое чудовище? Здесь, так далеко от Ядра?!
Валентин малость в шоке.
Я вздыхаю:
— Хотели мы нужных парней с Пояса позвать и вывести тварюгу. Да только хавает она Мусоров в основном. Они к ней сами ползут, и никакие заборы им не помеха. Вонь их манит, видимо.
Я касаюсь рукой ворот:
— Такие ей сломать не помеха. Хорошо, что она из привязочных. Дальше, чем на двадцать метров от автостоянки — ни-ни.
Экскурсоводствую дальше.
— Говорят, раньше здесь две Морды жили. Однажды случилась такая история. Молодежь из Перьев тут гуляла. День рождения справляли, кажется. Один пацан решил перед девчонкой своей хвост распустить. Типа я самый крутой, возьму, через забор перелезу, Морде кукиш покажу. Друзья кричат: слабо тебе! А он взял и перелез. А Морда — тут как тут. Затаилась, видимо. Ну и скушала парня. Пять метров не добежал! А девчонка его на следующий день пришла, да и подбросила Морде обед с бух-грибами. Зверюга их проглотила и взорвалась.
Валентин стоит зелёный, как ёлочка.
— Вы чего, поверили что ли? Да если каждой сказке верить, так поседеешь раньше времени! Скорей всего, одна Морда другую с голодухи сожрала. Вот и вся романтика.
Ну надо же, какой впечатлительный! Все вы смелые — от стены в двух шагах.
Выдавливает улыбочку:
— Это было ужасно… Ужасно увлекательно.
Под землей что-то утробно заворчало. Просыпается… Или храпит просто.
Улица Совиная — длинная-длинная. Есть на что посмотреть.
— А правда, что раньше, во время до, все люди работали, и учились лет по десять?
— Правда.
— Ужас!
Он прищуривается:
— А ты бы хотела учиться?
— Да я выучилась уже — все четыре класса закончила. И без троек, между прочим!
На перекрестке торчит светофор. Совсем ржавый, древний. Понятно дело — сейчас на машинах никто не ездит. Потому что бензин закончился. Вообще везде закончился. А у светофора, на асфальте — тряпочка лежит. Белая такая, в разводах.
— Ой, доктор Валентин! Принесите мне ее сюда скорее! Мне очень нужно!
Смотрю на него умоляюще.
— Это же просто кусок ткани…
— Пожалуйста!
— Ладно, я сейчас.
Я в предвкушении.
Господин доктор идет, наклоняется, берет тряпочку в руки… А тряпочка — прыг на него. И давай пеленать, как жрецы фараона древнеегипетского.
— Джерри!! Господи… Оно меня задушит! На помощь!!
А я — давай хохотать.
— Почему… Почему ты смеешься! Кто-нибудь!! Спасите…
Освободился, в конце концов.
Взъерошенный, как воробьишка. Очки в сторону улетели.
Меня от смеха пополам согнуло:
— Вы… Чего? Ой, не могу… Это же… Это же БСП! Б-С-П!!!
