Ревизоры неохотно сменили одежду, и хотя они сохранили её серый цвет, она могла пройти незамеченной в городе. По крайней мере, до некоторой степени.
— Только те, у кого женская внешность должны одеться в платья, — заметила Леди ЛеГион.
Висящая в воздухе серая мантия сказала: Внимание. Опасность. Та, что зовется Леди ЛеГион, может давать опасные советы. Предупреждение.
— Поняли, — сказал один из воплощенных. — Мы знаем путь. Мы поведём.
И он натолкнулся на дверь.
Ревизоры некоторое время толпились вокруг, а затем один из них посмотрел на улыбающуюся Леди ЛеГион.
— Ручка, — сказала она.
Ревизор повернулся к двери и уставился на медную дверную ручку, а затем сверху вниз оглядел дверь. Она рассыпалась в пыль.
— С ручкой было бы проще, — сказала Леди ЛеГион.
тик
Пуп окружают высокие горы. Но те, что возвышаются над храмом Времени, названий не имеют, просто потому что их там слишком много. Только у богов есть время давать имя каждому камню на пляже, но у богов нет терпения.
Медноголовая была достаточно маленькой, чтобы быть достаточно большой для имени. Когда Лобзанг проснулся, он увидел в лучах заката очертания её горбатой вершины, вздымающейся над здешними низенькими горами.
Иногда кажется, что у богов совсем нет вкуса. Они позволяют солнцу всходить и садиться в нелепых розово-голубых тонах, которые любой профессиональный художник расценит как работу восторженного профана, никогда не видевшего настоящего заката. Это был один из таких восходов. Восходов того типа, глядя на которые, любой человек скажет: «Никакой настоящий восход не может быть такого Ядовито-Розового Цвета».
И всё-таки он был великолепен. [15]
Лобзанг лежал, наполовину засыпанный ворохом сухого папоротника. Снежного человека нигде не было видно.
В этом месте была весна. Снег ещё лежал, но сквозь него там и сям уже проглядывали участки голой земли с намёком на зелень. Он огляделся вокруг и увидел почки на деревьях.
Лю-Цзы стоял в некотором отдалении и глядел на дерево. Он не обернулся, когда Лобзанг подошёл к нему.
— Где снежный человек?
— Он не пойдет дальше. Мы не можем просить снежного человека оставить снега, — прошептал Лю-Цзы.
— О, — прошептал Лобзанг. — Э…, а почему мы шепчем?
— Посмотри на птицу.
На ветке у развилки дерева, рядом с чем-то вроде скворечника сидела птица и, сжимая в лапке кусочек дерева, приблизительно напоминающий круг, общипывала его.
— Должно быть, ремонтируют старое гнездо, — сказал Лю-Цзы. — Они не могли построить такое большое так быстро.
