— Как думаешь, подействует? — спросила она у Романова.
— Я уверен, — сказал Романов сдавленно. Дышать было трудновато.
— Два месяца сижу — высиживаю тут. Но люди не соврут, говорят, дюже помогает.
Тетка опять шумно высморкалась и, навалившись на Романова, сказала решительным тоном:
— Еще раз придешь в мое время, имей себе в виду, что-то будет.
— Не приду, — сказал Романов почти шепотом, — но…
Слово «но» тетке пришлось не по душе. Она подперла монументальными руками бока и окончательно впечатала печень Романова в пасть кованого льва.
— Но за это расскажите, что тут происходит, — быстро закончил Романов.
— Тююю, — разочарованно протянула тетка. — Ты свеженький, что ли? Так в разделе «хорошие приметы» регулярно печатают, грамотный? Говорят, здесь Мированов или Милоедов, или как его, паразита, сидел, а когда двенадцать ударило, он разбогател сильно.
— Очень интересно, — сказал Романов, отдышавшись и решив отомстить тетке. — А не помните, не писали, что он перед этим своей деревянной ногой три раза топнул, и только тогда все исполнилось?
— Деревянной? — искренне ахнула тетка. — А почем ты-то знаешь?
— Хочу вас разочаровать, — сладко сказал Романов, — Мироедов не мог слышать этих часов, они появились лет через пятьдесят после его приезда. А он здесь был только однажды.
— Ясно, на полвека раньше этот Миловадов здесь был?
— Именно.
— И часов, значит, не слышал, — тетка мрачно смотрела на него из-за безразмерного носового платка.
Тетка закипала, и в ее голосе снова появились пароходные нотки:
— Значитца, идите отсюда, Степанида Михайловна, вам здесь не светит? Но один вопрос у меня к тебе остался. Если ты такой умник, чего ж ты на лавке этой сидишь?! И добрых людей отваживаешь?
Тетка встала, показала Романову кулак и принялась копаться в сумочке. Нашла там красную повязку с надписью «Дружинник» и с трудом натянула ее себе на гигантскую руку.
— По какому адресу проживаешь? — спросила она строго.
— Славный переулок, два-семнадцать, — с вызовом, еще не понимая, что происходит, сказал Романов.
Тетка тщательно записала адрес на какой-то грязный листочек и торжествующе сказала:
— А вот мы и проверим!
— Я сейчас очень занят, у меня неотложное дело, — уже не так уверенно сказал Романов.
А Степанида достала свисток.
Рядом с неторопливо вышагивающей и крепко держащей его за рукав Степанидой Романов казался себе трепещущим на ветру флажком. Когда они проходили почту, за Степанидой сомкнули плечи еще двое дружинников — пожилой с военным безликим лицом и девушка в зеленом плаще. Уже вчетвером они свернули на улицу Мира, по ней снова пробренчал трамвай. Вся процессия напоминала конвоирование опасного преступника, и люди, идущие навстречу, стали переходить на другую сторону. Романов отругал себя за то, что влез в эту историю с лавками, хотя давно мог бы подходить к своему флигельку.
