В Южном Таджикистане такие пылевые бури называют «афганцами». Забавно, что по ту сторону Амударьи их называют «боди шурави» («русский ветер»).
Попадая в Афгано-Таджикскую депрессию и не имея возможности прорваться через высокие горы, пыль оседает здесь словно в ловушке, и именно поэтому в этом регионе накопились огромные толщи лёссов — до 200 м. Наряду с китайскими это самые мощные лёссы в мире. Во многих местах лёссы сменяются древними погребенными почвами, затем вновь идут слои лёссов и снова — почвы. Как слоеный пирог! Такую ритмику мы видели и в Ко роле во. Но как различны здесь мощности! Там весь плейстоцен вмещается в 12 м, здесь мощность лёссовой толщи плейстоцена равняется 90—100 м. Там промежутки лёссовидных суглинков между древними почвами имеют толщину всего в 20—40 см, а палеопочвы лишь немного превышают эту цифру, здесь промежутки между палеопочвами достигают иногда 15—18 м, а погребенные почвы имеют толщину около 3 м. Лёссы в Южном Таджикистане имеют желтовато-палевый цвет по всему разрезу, а почвы отличаются красновато-бурым цветом и очень хорошо видны даже издалека. Возраст самых нижних почв достигает 2 млн. лет. Перспектива поиска древнейших, а может быть, и баснословно древних палеолитических культур в Южном Таджикистане прямо-таки отличная! Но… от теории до практики не всегда один шаг. Немало еще придется приложить сил и стараний. Нужна и самая тривиальная удача, чтобы перевалить за миллион лет.
Изучение «лёссового палеолита» в Южном Таджикистане для нашей археологии совершенно новое дело. Все здесь было впервые — и специальное исследование образования и характерных свойств лёссов, и почвоведение как обязательная часть подготовки археолога к раскопкам, и углубление наших знаний о четвертичной истории края. Ведь до начала этих работ приходилось сталкиваться лишь с памятниками последних ста тысяч лет. Теперь же речь шла об отложениях, приближающихся к миллиону лет.
Мне очень повезло. Обычно археологу самому приходится организовывать исследования своей стоянки специалистами смежных наук. Тут не только трудности чисто организационного плана, надо еще и заинтересовать товарищей другой специальности. Да еще найти возможности оплатить необходимые анализы, что также очень даже не просто.
С лёссами мне ничего делать не пришлось. Все нужные исследования (стратиграфические наблюдения, термолюминесцентное определение абсолютного возраста, палеомагнетизм, палинология, анализ минералогического состава лёссов, изучение палеопочв и т. д.) были проделаны до меня для решения вопроса о возрасте палеопочв. Так что все было готово к моему приходу, и я лишь потом включился в группу специалистов. Нам вместе оставалось лишь уточнять имеющиеся данные.
