— И все таки в поле зрения подзорной трубы находится созвездие, которое я могу назвать замечательным. Поверните-ка окулярный револьвер на более слабое увеличение.
— Да.
— Теперь вы должны видеть у границ поля зрения пять звезд, образующих почти равносторонний пятиугольник.
— Я вижу их и…
— И в этом пятиугольнике небо совершенно пусто…
— Да, я не вижу ни одной звезды в этом пространстве.
— И вы ничего не видели, когда я вам подставил при большем увеличении середину пятиугольника. И все же там имеется звезда, ярче Веги, сияющая больше чем Южный Крест, и даже ярче Сириуса, самой блестящей из неподвижных звезд. Только свет ее не действует на сетчатку человеческого глаза.
— Так эта звезда испускает ультрафиолетовые лучи, как американская туманность? Световые волны ее так коротки, что глаз их не воспринимает?
— Никоим образом. Но звезда посылает свой максимум света при условии «W»=0,7–0,3[4].
— Это, ведь, длина волн видимого спектра — торопливо вставил Нагель.
— Конечно. И, все же, это трансцендентный свет. То же излучение, которое воспринимает моя ультрахроматическая пластинка и которое показал нам спектр метеора.
Нагель невольно схватил ученого за руку.
— Вы открыли звезду ультрафотографическим способом?
— Да, позапрошлой ночью.
Несколько секунд все трое молчали. Мысли были подавлены значительностью услышенного.
— Какое значение имеет открытие этой звезды? — прервала, наконец, молчание Мабель.
— Я думаю, что она даст нам возможность разгадать великую загадку природы и задаст нам новые загадки.
Нагель взволнованно смотрел в трубу.
— Не думаете ли вы, что между нашим метеором и той звездой есть связь?
— Без сомнения. Я подозреваю, что наш метеор — вестник с того созвездия, что он летел миллионы лет в пространствах вселенной, чтобы, наконец, быть пойманным нашей всеобщей матерью — солнцем, разбиться о землю к ужасу ее обитателей и превратиться в ничто.
Нагель смотрел на Верндта с благоговейным волнением.
— Учитель, вы посланы нам с неба, чтобы…
— Не я, а метеор. И я верю в предназначение. Ничто не бывает без смысла. Почему попал метеор именно на землю, единственную обитаемую планету в царстве солнца? Почему попал он на землю именно теперь, когда на нашей планете настолько расцвела культура, что вестнику неба обеспечено всяческое внимание? Почему этот болид при падении не уничтожил все человечество? Почему не погрузилось все сокровище из далекого звездного царства вглубь океана? Почему часть его попала на сушу, и мы теперь имеем возможность исследовать его? И, наконец, почему так относительно близко от нас находится родное метеору созвездие и почему оно все продолжает приближаться к нам с головокружительной быстротой? Мои исследования с помощью спектрографа не допускают в этом никаких сомнений. Сегодня еще могут покачивать головами, но я вам говорю, что между всеми этими вопросами есть связь, которая сейчас еще остается для меня совершенно непонятной. Но, если будет возможно открыть эту связь, она приведет нас к расширению познания вселенной, к познанию сущности всех вещей.
