— А где на Марсе вы живете? — спросила она весело.
— А? У Копрата. Это на северном склоне Каньона.
— Да, я знаю. Расскажите мне подробнее. Где мы будем жить? У вас квартира на поверхности, или вы застряли внизу? Я не могу дождаться, когда увижу все это.
Она начала действовать мне на нервы. Может быть, причиной была лишь боль в крестце.
— А почему ты думаешь, что отправишься со мной?
— Но вы, конечно же, возьмете меня с собой. Вы сказали, лишь только…
— Я ничего подобного не говорил. Если бы у меня была запись моей речи, я мог бы тебе это доказать. Нет, наши разговоры за последние несколько дней состояли из монологов. Ты говоришь, какие удовольствия тебя ждут, когда мы попадем на Марс, а я лишь что-то бурчу в ответ. Это потому, что у меня нет решимости, или не было решимости сказать тебе, о какой безумной затее ты говоришь.
Я думаю, что наконец-то мне удалось уколоть ее. Во всяком случае, некоторое время она молчала. Она понимала, что зашла слишком далеко и стала подсчитывать трофеи, еще не выиграв сражение.
— А что в ней такого безумного? — спросила она наконец.
— Попросту говоря, все.
— Нет, давайте, скажите мне.
— А почему ты думаешь, что мне хочется иметь дочь?
Она, похоже, испытала облегчение.
— О, об этом не беспокойтесь? Я вам хлопот не доставлю. Как только мы сядем на Марсе, можете подать бумаги на аннулирование наших отношений. Я опротестовывать их не буду. Да я могу подписать обязательство не опротестовывать ничего — даже до того, как вы меня удочерите. Это строго деловое соглашение, Кику. Вам не надо беспокоиться о том, что придется быть мне мамашей. Мне это не нужно. Я собираюсь…
— А почему ты думаешь, что для меня это всего лишь деловое соглашение? — взорвался я. — Может быть, я старомоден. Может быль, у меня совсем другие мысли. Но на формальное удочерение я не пойду. У меня уже был один ребенок, и я был хорошим родителем. Я не удочерю тебя лишь для того, чтобы доставить тебя на Марс. Это мое последнее слово.
Она изучала мое лицо. Похоже, она пришла к выводу, что я и впрямь так решил.
— Я могу предложить вам двадцать тысяч марок.
Я поперхнулся.
— А откуда ты взяла такие деньги?
— Я сказала вам, что обирала этих славных людей из Просперити. А на что, черт возьми, мне здесь их тратить? Я откладывала их на всякий случай, вроде этого. Чтобы предложить бесчувственному неандертальцу со странными мыслями о том, что хорошо и что плохо, который…
— Хватит об этом. — Мне стыдно сказать, что я испытал искушение. Неприятно обнаружить, что то, что вы считали моральными соображениями, внезапно оказывается не таким уж важным перед кучей денег. Но мне помогала боль в спине и то скверное настроение, которая она вызывала.
