— Думаю — да, — нисколько не сомневалась Наталья Борисовна.
— Вы ведь всего не знаете, — поразмыслил юноша. — К тому же, почему я должен что — либо вам говорить? Это моя личная жизнь и она не должна вас касаться.
Саша тут же закрылся. На мгновение захотелось рассказать обо всём, таившимся внутри, поделиться с незнакомым человеком, высвободив множество губительных воспоминаний, наполненных часто худшими эмоциями, которые только можно отыскать. Но вскоре, Саша посчитал это ошибкой.
— Я твой лечащий врач. Это значит: всё сказанное останется между нами. А рассказ с самого начала поможет восстановлению утраченного отрезка времени, ведь ты сформируешь последовательную цепочку из долговременной памяти. Она, в свою очередь, проявит недостающие воспоминания с помощью эмоций, ощущений, звуков. Ты сможешь объединить всё в единую картину произошедшего, когда твой рассказ подойдёт к участку забвения.
— Говорил же, не хочу общения, — ничего нового не стал придумывать он, не восприняв всерьёз выше сказанное. — Когда возникнет необходимость — я всё вспомню и без вашего участия. Если это важно — расскажу друзьям или людям, связанным со мной. Но сейчас никто не заставит делать что-то против моей воли.
— Вот ты как! — закрыла обе папки женщина, демонстративно хлопнув ими. — Ты решил поступить так из-за того, что действительно не хочешь ни о чём говорить, или же нежелание заключается в страхе?
— В каком ещё страхе? — эта женщина сильно утомила, а испытываемая боль добавила только раздражения. Захотелось вернуться в палату и всё обдумать в тишине.
— Ты боишься, — продолжила она.
— Чего же? — устало вздохнул юноша, потея от внезапно возникшего волнения.
— Боишься признать, что мог покончить с собой!
— Вы в своём уме? — побелел от слышимой ереси Саша, готовясь попросить её покинуть палату. Психолог перешла, все границы и его это бесило.
— Для начала, я не твоя подружка, чтобы ты так со мной разговаривал, — попыталась приструнить его женщина.
— Вот и не говорите со мной, — перешёл на крик он. — Я не обязан выслушивать весь этот бред. И вообще, я не в психушке. Возвращайтесь туда, откуда пришли и оставьте меня в покое. Я знаю, что не стал бы терять всё то, ради чего жил и прыгать с крыши. У меня есть цели, и пока они не достигнуты, я буду жить. Как только меня выпишут — я докажу это и уж точно не вернусь обратно в дурку.
— Я предположила так неспроста, — попыталась снизить напряжение Наталья Борисовна, вновь открыв одну из папок. — Есть некоторые сомнения в правдивости сказанного тобой и причина в возможном отсутствии необходимых воспоминаний. Ты не помнишь всего. Возможно, известие об этом пришло как раз незадолго перед событиями на крыше. Именно их ты и лишился…
