Она подняла глаза:
– Да, джин, пожалуйста.
В ее взгляде было что-то жалкое, и Брайс подумал, что она, должно быть, очень одинока, ей практически не с кем поговорить. В нем шевельнулось сочувствие к потерянной, отставшей от времени деревенской женщине и в то же время возбуждение при мысли, что язык у нее вот-вот развяжется. Налить ей джина, и пусть себе смотрит на электрокамин. Он незаметно улыбнулся, чувствуя себя Макиавелли.
Когда Брайс доставал бутылку с полки над кухонной раковиной, из гостиной донесся голос:
– Вы не положите туда немного сахару, пожалуйста?
– Сахару? – Это было уже немного слишком.
– Да. Примерно три ложечки.
– Хорошо. – Он покачал головой. – Извините, я забыл ваше имя.
Голос был по-прежнему напряжен, словно она пыталась сдержать дрожь или слезы.
– Меня зовут Бетти Джо, мистер Брайс. Бетти Джо Мошер.
В том, как она ответила, было достоинство, заставившее его устыдиться своей забывчивости. Он насыпал сахару, начал наливать джин и снова устыдился, теперь уже при мысли о том, что собирался сделать: вытянуть у нее сведения о Ньютоне.
– Вы из Кентукки? – спросил он как можно вежливее. Наполнил стакан почти доверху, размешал сахар.
– Да. Из Ирвина. Мы жили в семи милях от города. Это к северу отсюда.
Он вернулся в гостиную, и Бетти Джо с благодарностью приняла джин, но при этом попыталась скрыть нетерпение, что было разом и трогательно, и нелепо. Эта женщина определенно начинала ему нравиться.
– Ваши родители живы?
Зачем это? Он же собирался вытягивать сведения о Ньютоне, а не о ней самой. Почему только мозг постоянно отклоняется от сути, от настоящей сути?
– Мама умерла. – Она пригубила джин, задумчиво покатала во рту, проглотила и заморгала. – Как я люблю джин! Папа продал ферму государству под гидро… гидропо…
– Гидропонную станцию?
– Точно. Где делают эту противную еду в цистернах. В общем, папа теперь на пособии… Живет в Чикаго в многоквартирном доме, примерно как я жила Луисвилле, пока не встретила Томми.
– Томми?
Она смущенно улыбнулась:
– Мистера Ньютона. Я порой зову его «Томми». Раньше воображала, ему нравится.
Брайс вдохнул поглубже и спросил, не глядя на гостью:
– Как вы познакомились?
Она пригубила новую порцию джина, посмаковала, проглотила. Тихонько рассмеялась.
– В лифте. Я ехала наверх… там, в Луисвилле, за чеком от окружной администрации, а в лифте был Томми. Господи, я сразу обратила внимание, какой он странный! А потом он ногу себе сломал в этом лифте.
