— Красиво.
— Спасибо.
— Это трудно?
Я плечами пожала.
— Не знаю. Я люблю это делать.
— И часто… ты здесь остаёшься вечерами?
— Бывает. Когда заказов много.
Я отпила немного вина, взглянула на Андрея и кивнула, одобряя его выбор. Он усмехнулся.
— Нравится? Я рад.
— Ты разбираешься в винах.
— Более-менее.
Он оглянулся, увидел высокий стул неподалёку и присел на него. А я, сделав ещё один глоток вина, поставила бокал на стол и вернулась к торту. Но постоянно отвлекалась на брюнета, нежданного гостя на моей кухне. Он разглядывал меня, совершенно не стесняясь, чем жутко смущал и отвлекал; я, конечно, тут же вспомнила и о своей манере одеваться, и о нежелании заводить близкое знакомство с заезжими мачо, и обо всех своих личных неудачах, даже о Горине… зачем-то. И чтобы как-то отвлечь Андрея от чрезмерного внимания ко мне, спросила:
— Так зачем ты приехал в наш город?
Он сидел, устроив ноги на перекладине высокого табурета, крутил в руке бокал и опустил голову, но я всё равно видела, что он улыбается.
— Подыскиваю участок земли для клиента. Пока даже не решил, на чём остановиться — на вашей области или на соседней. Тут ведь рукой подать.
Я согласно кивнула, затем переспросила:
— Значит, ты занимаешься недвижимостью?
— И недвижимостью тоже.
— И что за участок тебе нужен?
Андрей усмехнулся.
— Хочешь подсказать?
— А вдруг? Я лучше окрестности знаю.
— Ну… клиент хочет оторванности от цивилизации, подальше от оживлённой местности, чтобы природа красивая вокруг.
Я лизнула тыльную сторону ладони, на которую капнула сиропом, и тоже усмехнулась, не слишком проникновенно, надо сказать.
— Знаем, знаем, — проговорила я. — Теремок в три этажа, трёхметровый забор по участку в два гектара и собственная пристань с яхтой. Реальная оторванность от цивилизации.
Андрей рассмеялся.
— Это уже не моё дело, какой теремок он там себе выстроит. Проблема в том, что у вас тут куда не ткни, всё святые места да заповедные зоны. Сегодня карту изучал, так уже сплошная морока.
— Тогда, может, выбрать другую область?
— Клиент сентиментальный, откуда-то отсюда родом, так что настаивает.
— Да, клиенты порой ещё те попадаются.
— Придётся, видимо, мне у вас задержаться.
Это было произнесёно с особой интонацией, и я обернулась, посмотрела на этого хитреца.
— Как жительница этого замечательного городка, готова за тебя порадоваться. Хоть отдохнёшь от Москвы.
— Да. Я тоже за себя рад.
— Серьёзно?
Он снова принялся меня разглядывать, прищурился, улыбнулся, поднёс к губам бокал с вином, а меня в жар кинуло. Да что там меня! Я могла поклясться, что от его улыбки на торте глазурь подтаивать начала. Я отвернулась, понимая, что не в силах убрать с лица улыбку. Зажмурилась, чувствуя себя девчонкой. Вообще, всё происходило глупо, как в юности. Мы разговаривали о пустяках, обменивались долгими, многозначительными взглядами, улыбались. Даже когда отворачивались друг от друга — улыбались. А ещё пили вино, и на втором бокале уже начали чокаться едва ли не после каждого глотка. Торт был закончен, я осторожно крутила его на подставке, устраняя мельчайшие недоработки, а вино пила с всевозрастающим воодушевлением. Вечер заканчивался лучше, чем я предполагала, в приятной компании.
