Корабль выполнил резкий маневр, тяжело зарывшись в море и рванувшись вперед с новой силой. Карпов хотел держаться от торпед настолько далеко, насколько возможно, и легко выполнил маневр. Подойдя к иллюминаторам, он потянулся за своим биноклем, с удовлетворением обнаружив, что тот висит там же, где он его оставил — казалось, так давно. Быстрый взгляд позволил заключить, что маневр сработал. Две торпеды прошли далеко справа от корабля, и он вздохнул с облегчением.
— Две воздушные цели удаляются, — сказал Роденко. — Думаю, с них хватило.
Карпов кивнул.
— Будем надеться, что больше мы пока что ничего не увидим. — Затем он повернулся к Федорову. — Что по кормовой палубе, товарищ командир?
Федоров только что выслушал доклад и имел мрачное выражение лица.
— Плохо, — сказал он. — Ка-40 загорелся после сбоя ракеты, и его пришлось выбросить за борт. Я не знаю, как они это сделали, но они смогли. Вторичный взрыв, который мы слышали, вероятно, затронул топливохранилища. Если корабль находится вне опасности, я бы хотел замедлить ход до десяти узлов и отправить водолазов для осмотра корпуса. Быко докладывает, что буксируемая антенна ГАК повреждена. Вероятны дополнительные повреждения от взрыва.
— Так точно, — подтвердил Тарасов. — Неисправность буксируемой антенны, однако подкильная работает исправно. Похоже, что мы не сможем развернуть буксируемую антенну, но по крайней мере ГАК не вышел из строя. Кроме того, остаются два вертолета, оснащенные опускаемыми антеннами.
Корабль был оснащен модификацией старого низкочастотного гидроакустического комплекса «Полином», главная антенна которого располагалась в характерном бульбе в носовой части корабля. Однако на корме имелась буксируемая на длинном кабеле антенна, способная опускаться на переменную глубину, таким образом, обходя слои скачка.
Федоров пожал плечами, подошел к центру командного поста и положил руку на спинку командирского кресла. Карпов подошел к нему, положив руку на плечо.
— Непосредственной опасности больше нет, — сказал он.
— Рад это слышать, — ответил Федоров. — Такое ощущение, что уже забыл, сколько на ногах.
Карпов улыбнулся.
— Привыкайте, товарищ командир. — Затем он указал на кресло. — Располагайтесь. Корабль ваш.
— Благодарю, — ответил Федоров и тихо скользнул в кресло, понимая, что сидит там впервые. Этот момент останется с ним на всю оставшуюся жизнь. Он стал командиром самого мощного военного корабля в мире. По крайней мере, пока.
