— Но вы же поговорили?
— Да.
— Значит, пора идти в аудиторию…
Похоже, эти двое неплохо ладят! Великолепное единодушие! Особенно когда речь идет о ее. Маши, планах и о ее жизни!
— Я не хочу быть темной ведьмой! Не хочу быть Агнессой! Да я просто не могу ею быть! Я не такая! Я не…
Она почувствовала, что ей не хватает воздуха, земля уходит из-под ног, а в глазах темнеет.
Маша открыла глаза. Неужели опять!
Все правильно, в любой непонятной ситуации шлепайся в обморок. Она следовала этому совету постоянно: то и дело падала без чувств на экзаменах и во время контрольных, под суровым взглядом контролера в автобусе, когда долго не могла найти в сумочке талон, и в очереди к врачу, который сказал, что она абсолютно здорова и это просто такая особенность.
И уж точно Маша не могла пропустить такое развлечение, когда узнала, что она — исчадие ада, за которым будут охотиться и плохие и хорошие.
Где она? Маша попыталась приподняться и осмотреться. Она лежит на кровати в комнате. Комната незнакомая, похожа на ту, в которую ее расселили вместе с Тиной, но все-таки не та.
Сюрприз! На соседней кровати с книгой в руках безмятежно валяется Рафаэль. Ей почему-то сразу же стало неловко. Она бы и сама не сказала почему. Лежит тут — в кровати. Нет, наверное, не поэтому. Как вообще она сюда попала? Обморок приключился на крыше. Они принесли ее сюда на руках? Кто из них?
Маша почувствовала, что краснеет. Теперь она помнила, почему чувствовала себя неловко, откуда было это чувство вины.
— Пришла в себя. Здорово. Тебе легче? — Рафаэль оторвался от книги и посмотрел на нее.
Маша прислушалась к себе, а ведь было действительно легче. Ужас от того, что она оказалась тем, кем оказалась, если и не прошел совсем, то хотя бы немного отступил.
Интересно почему? Еще одно адаптационное заклинание?
— Ты что-то магичил?
Рафаэль пожал плечами:
— Разве что немного…
— А разве можно? Откуда у тебя?.. Или ты — так, на собственном ресурсе?
Он проигнорировал ее вопрос.
— Так легче?
Она кивнула.
— Вот и хорошо. Не поднимайся пока.
Он скользнул по ней взглядом, от которого ей захотелось подняться сразу же и убежать.
— А где Морис? — если уж на то пошло, то его она сейчас предпочла бы видеть сейчас рядом. Или нет?
Она снова вспомнила их внезапный поцелуй, и щеки покрылись румянцем. Впрочем, не нужно себя обманывать. Какой там «их поцелуй», это она сама повисла у парня на шее. Стыдно, нет, все-таки хорошо, что его сейчас здесь нет.
