Шиву усмехнулся.
— Во всяком случае, получше меня.
— Если Лабонья устроится на службу, мы будем жить в другом месте, я предупреждаю тебя об этом, Шиву.
— Как тебе будет угодно, Кхурима.
На этом разговор закончился. Шиву не спеша вышел из комнаты.
На следующий день Лабонья выехала в автомобиле вместе с Шиву. В глазах Шиву горела злобная радость, и он не мог ее скрыть. И куда только девались надменность и высокомерие Лабоньи? У нее пропала охота язвить, насмехаться над ним. Шиву торжествовал: она уступила силе денег, склонилась перед ним, презренным Шиву! Как противно ему вспоминать, что он был когда-то нахлебником в доме Лахири! И какое наслаждение видеть, что те, кто тебя презирал, теперь перед тобой пресмыкаются! И как приятно швырять этим людям подачки!
Они едут в машине.
— Далеко ли еще до конторы твоих сахибов? — спросила Лабонья.
Шиву улыбнулся:
— Ты все еще мне не доверяешь?
Лабонья посмотрела на него и тоже улыбнулась:
— Что ты имеешь в виду?
— Ты можешь сказать, для чего люди работают?
— Ради денег.
— А если у тебя не будет недостатка в деньгах?
— Откуда они у меня возьмутся?
— Я тебе дам, сколько ты потребуешь.
— Разве я имею право что-либо у тебя требовать?
— А почему ты носишь серьги в пятьсот рупий, сари в двести пятьдесят?
— Потому что ты мне их подарил…
— Я ничего не дарил, я дал лишь принадлежащее тебе по праву… Да, ты имеешь право и на это и еще на многое другое. Мой дом стоит полтора миллиона, на моем счету в банке миллион двести тысяч, в обороте — миллион. — Голос Шиву звучал торжествующе.
Лабонью охватила дрожь. Как будто Шиву сдавил ее тысячью рук и она не может ни вырваться, ни даже вскрикнуть. В горле у нее пересохло.
— Но почему, почему же ты хочешь осыпать меня подарками? — едва выговорила она.
Шиву вдруг расхохотался. Лабонья вздрогнула. В это время машина остановилась перед роскошной виллой.
— Вот моя летняя резиденция, — сказал Шиву, — эту виллу я недавно купил за семьдесят тысяч.
— И там сейчас сахибы?
— Никого там нет. Всего лишь один садовник; живет вон в том домике, у мангового дерева.
— Зачем ты меня сюда привез?
— Хочу показать тебе, как я обставил виллу, какие у меня здесь собраны картины…
Они прошли через сад, поднялись на второй этаж.
Да, Шиву сумел обставить свою виллу! Пока они шли то лестнице, Лабонья успела рассмотреть на стенах множество дорогих картин: «Вишвамитра и Урваши», «Любовь в лесу Арджуны и Читрангоды», «Кришна и молочницы»[30]… Много картин, и в каждой — из них раскрывались тончайшие переживания человеческого сердца.
