«До того как появился ты,
все эти художники
Создавали статуи по сравнению с тобою, создающим живые фигуры,
Душа твоя слилась с красками.
Не хочу отрицать, что Леонардо был, так сказать, богом Тосканы,
Но именно Джорджоне открыл Венеции путь,
Ведущий к славе и бессмертию».
Марко Боскини. «Карта плавания по морю живописи», (1602–1681)
«Венецианцы слишком стремятся пользоваться наслаждениями, они свою землю хотят превратить в сад веселья».
Феликс Фабер (1441–1502)
К концу августа солнце утомило всех. Утром гости Катерины Венеты собирались на поздний завтрак, но уже к полудню им приходилось прятаться от зноя. Хозяйка удалялась до вечера в свои покои, дамы ее свиты вместе с Пьетро Бембо и другими гостями шли в сад или устраивались на галерее замка, чтобы побеседовать, поиграть в слова и в шахматы. Джорджоне редко приходил завтракать со всеми, он ночевал в Верхнем замке, но иногда появлялся вечером, чтобы поиграть на лютне для друзей.
В это утро все собрались послушать Бембо в тени древних лавровых и оливковых деревьев.
– А правда, что вы посвятили это сочинение Лукреции Борджиа? – спросила Маддалена, и некоторые осуждающе посмотрели на римлянку. Но она сочла нужным добавить: – Я хорошо знакома с донной Лукрецией. И ее семейством.
– Да, это разумная и просвещенная, самая прекрасная дама из всех, кого мне довелось узнать в своем одиноком странствии, называемом жизнью, – ответил Бембо, покосившись на девушку.
Таддео Контарини, до этого дремавший после сытного завтрака, открыл глаза и тоже посмотрел на Маддалену, на его лице появилась усмешка.
– Вам скучно? Читать дальше? – оглядел присутствующих Пьетро Бомбо.
– Да, да, непременно! Мессир Бембо! – всплеснула руками молодая дама из свиты Катерины Венеты.
– Продолжаю читать «Азоланские беседы», эта часть называется «Против любви».
– Я прекрасно помню, как мы беседовали об этом здесь, кажется, два года назад, – мечтательно сказала пожилая дама, компаньонка Катерины. На нее зашикали.
Бембо продолжил чтение:
– «Прочтите о любви, как ее воспевают сотни поэтов, и во всякой канцоне вы найдете печаль. Все, кто рассуждает о любви, рассказывают о подозрениях, о вражде, войнах, и это еще не самые большие страдания, которые несет любовь. Кто может пройти спокойно или с сухими глазами мимо отчаяния, возмущения, мести, вериг и ран, мимо язв и смертей? Ими наполнены рассказы поэтов, ими же запятнаны летописи, в которых говорится о самых таинственных событиях. Мы не говорим о несчастной любви Пирама и Фисбы, о необузданном пламени, охватившем Мирру, о роковом заблуждении Медеи, обо всех их страшных смертях. Но, если мы даже предположим, что все эти истории выдумка, то они, во всяком случае, были рассказаны древними сочинителями для того, чтобы научить нас, какою может быть истинная любовь. Что касается Паоло и Франчески, то никто не сомневается, что в самом пылу их желаний они оба умерли одной и той же смертью, пораженные одним и тем же железом, словно пронзенные одной и той же любовью. И то, что говорится о Тарквинии, любовь которого к Лукреции была причиной лишения его трона, а вместе с тем и изгнания, и самой его смерти, – это не выдумка! Нет никого, кто считал бы неверным, что искры троянца и гречанки зажгли всю Азию и всю Европу. Я не говорю о тысяче других подобных примеров, о которых каждая из вас могла прочесть много раз и в старых, и в новых писаниях. Отсюда следует, что любовь является причиной не только слез, горестей и смертей обычных людей, но она часто становится виновницей низвержения тронов, разрушения древних государств, цветущих городов и целых провинций. Вот какие деяния, о донны, вот какие воспоминания оставила по себе любовь!»
