Тошнота нестерпимой волной сдавила горло, едва он представил себя на этом месте и сообразил, что же едва не отведал этой ночью. Но тяжело дыша, он сумел усмирить слабость и двинулся со всей поспешностью дальше, перебираясь через завалы из кирпича, сломанных колонн и разбитых горшков, оскальзываясь в грязи и какой-то слизи натекшей на пол. Мимо словно тени из бездны проплывали образы мертвецов в остатках своих некогда красивых одежд — сейчас превратившихся в противные лохмотья, коими побрезгует и самый распоследний нищий. Сэм словно кожей ощущал их немые взгляды будто бы насмешливо следящие за ним с того света.
Огромная бомба, видимо, рухнула в зал с небес много лет назад, возможно, прямо в самый разгар пира, и все погибли. Но она не взорвалась, лишь разметав людей, что сидели за столом и даже не подозревали о скорой и ужасной смерти. О тех, с кем он вчера разговаривал, Сэм старался не думать, чтобы уберечь свой рассудок и так довольно пошатнувшийся за эту ночь.
Вот, наконец, и темный коридор, ведущий в холл, где расположен выход из этого обиталища мрака. Еще немного и он покинет это жуткое место.
— Эй, мистер Сэм Лиджерон, вы уже готовы покинуть нашу приятную компанию? — страшный хриплый жуткий до боли голос пролетел по залу, и Сэм замер от испуга, едва заслышав его, так как ничего подобного не ожидал. Сердце его почти остановилось, и как он не умер в этот момент, он и сам не понял. Но медленно с раскрытыми от ужаса глазами и ртом он обернулся. Серый скелет в гниющих одеждах с горящими голубым огнем глазницами, повернувшись в пол оборота, замер у самого края стола. Он гордо стоял, глядя в пустоту, окруженный лунным светом, словно купался в нем, сжимая в руках тонкую ножку треснутого бокала, в котором что-то плескалось. Рядом с ним, скрючившись под стулом, сидела его жена, скалясь на гостя гнилыми зубами сломанной челюсти.
— Сэр, может вам стоит задержаться здесь еще чуть-чуть, — казалось, это говорит мертвец, но голос рождался где-то высоко под разбитым потолком, медленно скользя по огромному залу.
— Сэр, может вас проводить? — еще один голос, раздавшийся прямо у Сэма за спиной, вывел его из ступора. Он отпрыгнул в сторону и уставился на шагнувший из мрака костяк. Что-то в нем было смутно знакомым. Куски гниющих одежд висели на его ребрах, а в руке он сжимал погнутый подсвечник.
«Дворецкий», — мелькнуло где-то на краю сознания в голове Сэма. И это была единственная мысль, которую он мог потом вспомнить. Все остальное потонуло во мраке, и память являла на свет лишь какие-то обрывочные фрагменты…
