– Мы же не собираемся заниматься этим здесь?
Она испытующе смотрела на него. Неужели она сделала что-то не так? Его губы были приоткрыты, грудь судорожно вздымалась и опускалась. Алексей явно был на грани.
Она уверенно принялась расстегивать его рубашку.
– Здесь нет презервативов, – предупредил он.
– Они не понадобятся.
Клер расстегнула его брюки. Алексей чертыхнулся по-русски, но останавливать ее явно не собирался.
Кончиками пальцев он коснулся соблазнительных выпуклостей ее грудей, скрытых под тонкой шерстью свитера. Клер нередко обходилась без бюстгальтера, и ему это нравилось.
– Не трогай меня. – Она легонько шлепнула его по руке. – Ты меня отвлекаешь.
Алексею приходилось нелегко: он изнемогал от желания перехватить контроль над ситуацией, но, без сомнения, Клер наслаждалась главной ролью, и он терпел.
Его зрачки расширились, руки вновь легли на ее бедра.
– Нет, не сейчас, – возразила Клер и принялась покрывать его широкую грудь поцелуями, одновременно стягивая с него джинсы и нижнее белье. Затем она опустилась перед ним на колени.
Еще мгновение – и он потеряет контроль над собой. Воспользовавшись этим мгновением, Алексей рывком поднял ее и увлек в спальню.
Алексей вновь и вновь повторял себе, что их отношения продолжаются только из-за Клер. Из всех мужчин, которых она встречала на своем пути, она выбрала его, и он не хотел разочаровывать ее. Было бы нечестно лишить ее возможности познать свою чувственность. Он понимал, насколько Клер неповторима, и относился к ней бережно.
Злые языки могли бы сказать, что Алексей кривит душой, что ему просто приятно делить постель с юной девушкой, но это было не так. Никто прежде не прикладывал столько усилий, чтобы радовать ее. Он был намерен баловать Клер настольно, насколько это вообще возможно.
Как-то утром его горничная позвонила и сообщила, что заболела. И Клер сама вызвалась приготовить ему завтрак. Она порхала по кухне в коротком шелковом халатике, и это соблазнительное зрелище так увлекло его, что он напрочь позабыл о еде. Она заметила это. Он посадил ее на колени, они принялись дразнить друг друга и сводили с ума ласками, пока он не овладел ею прямо на обеденном столе.
После Алексей отнес ее в постель, где она, утомленная страстью, задремала у него на плече.
А он корил себя за то, что они совершили оплошность, позабыв о защите.
Что он творит? Неужели он пытается привязать к себе Клер навсегда?
Он никак не мог придумать, как поговорить с ней об этом. Однако вечером Клер сама застенчиво сказала ему, что беременности можно не опасаться. Это также значило, что на несколько дней им придется отказаться от своего любимого времяпрепровождения.
