Михаил прочитал несколько принадлежащих Кондрату вероучительных текстов, хмурясь все больше. Восприятие его двоилось: с одной стороны он вполне мог разделить идеи жизни в природе. Но, с другой, его отталкивала холодная жестокость к людям, которые, судя по всему, для Кондрата были ничем по сравнению с мощью и благостью Матушки.
Из-за ширмы давно доносился храп Дмитриевны. Михаил выключил суперфон и лег на свой матрас, тараща глаза в темноту. Хорошо, пусть Кондрат топит людей в озере. Но, во-первых, каким образом, а во-вторых, почему успешный лидер крупной секты вдруг решил сделаться отшельником? Поговорив с Кондратом, Михаил не сомневался, что тот совершенно искренне рвется возвращать людей к природе, а в этой маленькой деревне у него не было достойных слушателей для проповедей. Значит, или он действительно боялся уголовного преследования, что маловероятно: этот человек в свое время не испугался Ежова, который допрашивал его на Лубянке. Или есть в этих местах нечто, что привлекло его и заставило остаться.
Теперь Михаил был почти уверен, что в районе озера расположена аномальная зона. За прошедшие десять лет уфология из предосудительного развлечения сумасшедших сделалась солидным занятием серьезных людей. С тех пор как патриарх бокса Николай Валуев доставил в Москву из сибирской тайги первого йети — живого и здорового, лишь слегка им помятого в процессе поимки, многие считавшиеся фантастикой факты получили убедительное подтверждение. Было доказано несколько случаев посещения Земли инопланетянами, а поселенцы международной деревни на Марсе обнаружили артефакты мощной древней цивилизации. В Церкви уже несколько лет шла работа по богословскому обоснованию существования инопланетного разума. Так что, если в деле замешаны некие неведомые пока силы, это не освобождало инспектора от необходимости закончить расследование.
Утром хозяйка дома с мрачным видом поставила перед своим постояльцем тарелку пшенной каши и, не сказав ни слова, вышла на улицу. «И чего она дуется? — удивился Михаил. — Что я могу сделать их обожаемому Кондрату? К несчастным случаям он точно не причастен. Если в чем и виноват, так это в том, что радуется смертям «осквернителей природы». А это, с точки зрения Уголовного кодекса, не наказуемо…»
Позавтракав, он еще немного покопался по базам, а затем подумал и, переключив суперфон на защищенный визуальный режим, сделал доклад полковнику Варенину. После этого, посидев еще немного, инспектор вышел из дома и зашагал к озеру. По дороге ему встретился Максим, но эмчеэсовец лишь холодно кивнул ему и с хмурым видом стал стучать в очередную калитку. «Тоже надулся, — мысленно пожал плечами Преображенский. — Ну да этого следовало ожидать, такие, как он, ради своих дел не то что одно озеро — всю планету в асфальт закатают и никого слушать не будут…»
