— Смотри, смотри! — кричу я Ане. — Это знак Зорро! Зорро вернулся! Защитник обездоленных снова с нами!
Я порхающий кружусь рядом и мне тоже весело — удивительно, я бестелесен и нем, но и мне хочется смеяться.
— Всё просто, — говорю я. — Всё ужасно просто, но за простоту эту никак не удаётся ухватиться. Она возникает на миг, может быть на минуту, но затем куда-то растворяется.
— Ты знакома с ней? Знакома? Я знал, что ты знакома, тебе не ведомы сложности этого мира. Они не беспокоят тебя.
— Какие вообще могут быть сложности, кто их выдумал? Жизнь проста и бессмысленна, преступление искать в ней смысл. Нам даны неверные установки, задан неправильный ориентир.
Мы валяемся по земле и кусаем друг друга. Аня норовит укусить меня за ухо, я же ловлю её нос. Нам смешно. Я смотрю на нас сверху, ветер относит меня вдаль — я делаю усилие, чтобы оставаться рядом со своей половиной. Она единственное, что у меня есть, я не могу потерять её.
Аня шепчет мне что-то, она произносит звуки необычайно быстро, я даже не успеваю распознать их на слух. Звук её голоса необычный, отрывистый, в чём-то надрывный.
— Что? — переспрашиваю я.
— Что ты хочешь сказать? — недоумеваю я.
— Чёрт, всё же мне не хватает понимания, — говорю я с сожалением.
Аня, словно отчаявшись сообщить мне свою мысль, замолкает. Она льнёт ко мне губами, мы целуемся. Нам хорошо, нам необычайно хорошо.
Потом мы сидим на берегу и кидаем в воду камни. Я смотрю на нас с высоты, я умиротворён и тих. Мне невесомому тоже хорошо.
— Ну что, поедем мы наверное, — сказал я Алевтине Дмитриевне.
— Поедете? — переспросила она.
— Ну да, что тут ещё делать?
— И Аня?
— Да, она тоже хочет.
— Ну ладно, — согласилась она, — езжайте. Я ещё останусь на часок, морковь посажу и редиску. Деньги есть у тебя?
— Есть, — кивнул я.
— Подожди, подожди, — засуетилась она, — что ты свои будешь тратить. Раз привезла тебя сюда, надо и на обратную дорогу дать.
— Да ладно, — отмахнулся я, но как-то неубедительно. Тратить свои деньги всё же не хотелось.
Алевтина Дмитриевна достала из кошелька двадцать рублей и протянула мне.
— Вот. С Аней поосторожнее там. Много народа будет — не лезьте, дождитесь следующего автобуса. Чтобы она сидя ехала.
— Хорошо.
Мы вышли за ворота и зашагали по направлению к автобусной остановке. Разбитая бетонная дорога покрылась лужами и колдобинами. То и дело приходилось огибать их. Изредка нас обгоняли легковые автомобили.
Держась за руки, мы дошли до остановки. Очередь оказалась небольшой, в ней стояли всего две пенсионерки — видимо автобус ушёл совсем недавно.
