Кроме того, я пребывал в уверенности, что знаю историю своего рождения. Я воображал, что мои биологические родители зачали меня еще подростками, возможно, то была пара молодых людей, которые нашли друг дружку еще на школьной скамье, но решили, что еще слишком юны, чтобы взваливать на себя ответственность за воспитание ребенка. И потому мое воображение рисовало мне, что биологическая мать доносила меня весь положенный природой срок и, родив, отдала на усыновление, а сама пошла дальше по дороге своей жизни. Так выглядит классическая история усыновления, и я просто решил, что моя собственная история подпадает под этот стереотип. Так что я никогда сколько-нибудь всерьез не задавался вопросом: «Хотелось бы знать, почему меня усыновили?», как никогда не спрашивал себя: «Интересно, а что если я когда-нибудь найду своих биологических родителей?» При этом мои приемные родители всегда обещали помочь мне всем, чем смогут, если я всерьез пожелаю собрать информацию о своей биологической семье10.
Теперь давайте перемотаем мою жизнь вперед, в 2012 год. На тот момент мои родители уже покинули этот мир, и оба, увы, ушли из жизни слишком рано. У нас с Кэти уже была собственная семья. С рождением каждого из наших четверых детей мой интерес к моим биологическим родителям пускай по чуть-чуть, но возрастал: дело в том, что ни один из наших малышей не имел отчетливого сходства со мной или Кэти. Оставалось только гадать, не были ли наши отпрыски копиями кого-то из своих неизвестных нам кровных родственников. Но в суматохе дней эти мысли посещали меня лишь мимолетно.
Потом в какой-то день, это было несколько лет назад, я отправился на пробежку с другом. Он родился в Корее, но когда ему было семь лет, отец ушел из семьи, оставив его с матерью и братишкой. И вот теперь он занимался поисками отца, поэтому, наверное, и предложил мне последовать его примеру и попытаться отыскать своих биологических родителей. Я объяснил, почему меня мало занимает эта тема, но он проявил неожиданную настойчивость в уговорах. Исключительно из нежелания спорить я пообещал, что попытаюсь.
Вернувшись с пробежки, я зашел в интернет и за какой-то час выяснил, что агентства по усыновлению, действующие в Нью-Джерси, готовы предоставить «не раскрывающую анонимность информацию об усыновлении», а это означало, что они сообщат вам все сведения, какими располагают, за исключением фамилий людей, отдавших своих детей на усыновление. Затем я нашел отделение, которое занималось поиском приемной семьи для меня, и отправил им по электронной почте письмо с просьбой подтвердить, что их политика не изменилась и что у них сохранились данные на меня. «Так и есть, ваши данные у нас сохранились», — был ответ.
