— Дженни, рано утром я улетаю. Но на выходные могу вернуться в Нью-Йорк. Ты свободна в пятницу вечером?
Он вернется, чтобы встретиться с ней.Ее охватило то же восхитительное облегчение и радость, как в тот момент, когда он вдруг появился на Второй авеню.
— Свободна. Я найду няню.
— Как насчет субботы? Давай сводим девочек в зоопарк в Центральном парке, если будет не слишком холодно? А потом все вместе пообедаем в «Румпельмайере».
— Они были бы счастливы. Но, Эрих, правда...
— Мне безумно жаль, что я пока не могу остаться в Нью-Йорке. Но в Миннеаполисе у меня встреча насчет инвестиций, которые я собираюсь сделать. О, а можно посмотреть?..
На полке под журнальным столиком он заметил фотоальбом.
— Если хочешь. Там ничего особо интересного.
Они потягивали вино, пока Эрих изучал фотографии.
— Это меня забирают из детского дома, — поясняла Дженни. — Меня удочерили. Это мои новые родители.
— Красивая молодая пара.
— Я их совсем не помню. Когда мне было четырнадцать месяцев, они попали в автокатастрофу. И мы с Наной остались вдвоем.
— Это фотография твоей бабушки?
— Да. Когда я родилась, ей было пятьдесят три. Помню, в первом классе я вернулась домой с кислым видом, потому что все дети делали открытки на День отца, а у меня отца не было. И она сказала: «Послушай, Дженни, я тебе и мать, и отец, и бабушка, и дедушка. Я - все, что тебе нужно. Сделай мнеоткрытку на День отца!»
Дженни почувствовала, как Эрих обнимает ее за плечи.
— Неудивительно, что ты так скучаешь по ней.
Она торопливо продолжила:
— Нана работала в туристическом агентстве. Мы ездили в необычайные путешествия. Видишь, вот мы в Англии. Мне было пятнадцать. А это - наша поездка на Гавайи.
Когда они дошли до их с Кевином свадебных фотографий, Эрих закрыл альбом.
— Уже поздно, — сказал он. — Ты, наверное, устала.
У порога он взял ее руки в ладони и поднес к губам. Дженни стояла в одних чулках.
— Даже сейчас ты так похожа на Каролину, — сказал он с улыбкой. — На каблуках кажешься высокой, а без них - совсем маленькой. Дженни, ты фаталистка?
— Чему быть - того не миновать. Наверное, так.
— Пойдет.
Дверь за ним закрылась.
Ровно в восемь зазвонил телефон.
— Как ты спала, Дженни?
— Очень хорошо.
И это было правдой. Она заснула в состоянии какого-то радостного предвкушения. Эрих вернется. Она снова увидит его. Впервые после смерти Наны она не проснулась на рассвете с тошнотворной тяжелой болью в сердце.
— Рад. Я тоже хорошо спал. И к тому же видел очень приятные сны. Дженни, я договорился о том, что начиная с сегодняшнего утра, в восемь пятнадцать за тобой и девочками будет заезжать лимузин. Шофер отвезет детей в садик, а тебя — в галерею. А по вечерам, в десять минут шестого, станет тебя забирать.
