— Гитлер не знает Россию, ох не знает…
Бабушка Марья поставила на шесток чугунок, принялась за картошку.
— А погодка-то стоит, красота! Боюсь, зерно начнет осыпаться. — Старик нашел наконец нужный ему гвоздок.
При деле он всегда чувствовал себя лучше — оно отвлекало его от мрачных мыслей.
Снова простучал резко молоток по подошве, надвинутой на железную лапу.
Бабушка Марья слила из миски воду; нарезанный картофель, морковь — все свалила в чугун.
— Чего ты за эти штиблеты ухватился? Ты бы в сарае лучше похлопотал. Надеть разве нечего?
— А разве есть? — хмыкнул Трофимов. — Ему на раненую ногу…
— Ему… Вот оно что, — кивнула бабушка Марья.
— А ты думала, тебе стараюсь?
— Ничего я не думала. — Бабушка Марья быстро замешала поварешкой в чугунке.
«Тук-тук-тук…» — стучал молоток в руках у старика.
Склонив седую голову, он потом принялся за дратву, потом наметил шилом строчку — верха у штиблет были местами порваны. Старик крепко, на совесть затягивал просмоленную варом нитку, наматывая ее на жилистые кулаки. И всякий раз любовался своей работой. Обувка еще послужит, что там говорить, по такой-то погоде как хорошо будет, легко и ноге просторно.
— Слышь, мать, — сказал Трофимов немного погодя. — Лес-то за нами до самых Мостков тянется.
— А ты не знал?
— Знал. Почему же, — буркнул Трофимов и посмотрел куда-то в сторону. — Такой крепкий лес там — сосны. Все избы, почитай, из того лесу поделаны.
— Ну и что?
— Да ничего, — замялся старик. — Просто говорю, какие леса вокруг растут. До Мостков сплошной лес и дальше без всякого тебе просвета — до Лбищ, кажется. Так или нет?
— Вроде так.
— Не вроде, а точно. Я мальчишкой ходил в Семизарово. Целая компания нас тогда собиралась. Лесом любили ходить, обязательно чтобы среди деревьев. Хотя дорогой-то, конечно, ближе, а мы через лес перли. Интересное там. Всякую ягоду собирали, грибы, картоху на костре пекли.
— Не в лесу ли уж картоху-то набирали? — усмехнулась бабушка Марья.
— Зачем в лесу, — махнул рукой Трофимов. — Да там ее вокруг такая прорва. Кругом же поля — выходи и набирай. Никто не сторожил. Да и много ли нам надо было? А захотел напиться — вода рядом. То ручеек какой, то родничок. Сладкая водица в лесу. Ты скажи, откуда она такая сладкая? Может, от ягод и разных трав такая делается, а?
— Может, от ягод, — проговорила бабушка Марья.
— Пьешь, бывало, и не напьешься.
Бабушка Марья поставила чугунок в печь, вытерла влажный лоб, посмотрела на старика внимательно.
