— Что за чушь вы несете! Я любил Анну! Вы вправе меня арестовать, но я невиновен!
— Для того чтобы вас арестовать, нам не потребуется ваше разрешение.
— Как вы можете даже предполагать такое? — Арсений схватился за голову и повторил: — Я любил Анну!
— Оскорбленное самолюбие и неудовлетворенная страсть оказали вам плохую услугу.
— Возможно, ночью я выходил в парк через окно — я ничего не помню, но я знаю точно, что не убивал Анну!
— Допускаю, что вы действовали неосознанно, — для этого я вам и рассказал про убийство в состоянии сомнамбулизма. Я опросил также лакея, который прислуживал вам позавчера за ужином, других слуг, и их слова убедили меня в том, что вы не прикидывались пьяным, а были таковым. Однако здесь не Америка, и если будет доказана ваша вина, вас ждет в лучшем случае каторга.
— Если будет доказана моя вина? Выходит, и вы не до конца в этом уверены, есть сомнения?
— Не сомневаюсь лишь в том, что, когда дело дойдет до суда, золото ваших родителей значительно облегчит вашу участь, но позор на вашу семью все равно ляжет.
— Я арестован?
— Предположим, я вам верю, вы действительно совершили убийство в состоянии сомнамбулизма.
— Не убивал я Аню!
— Не кричите так сильно — это не в ваших интересах. Это расследование провел лично я, и следователь ничего не знает. А узнает он или нет, зависит от нашей с вами договоренности.
— О чем вы?!
— Я засиделся на своей должности — оклад малюсенький и никакой перспективы. К тому же имею некоторые финансовые затруднения. Вы меня поняли?
— Вы хотите, чтобы я вам заплатил за молчание?
— Совершенно верно. Пять тысяч рублей — сумма небольшая, если учесть, что она вас спасает от виселицы или каторги, а вашу семью — от позора. Думаю, услуги адвоката обойдутся значительно дороже.
— У меня нет таких денег.
— У вас нет, у вашего отца есть.
— Что я ему скажу?
— Придумайте что-нибудь — это в ваших интересах.
— А если я не найду денег?
— Это будет весьма прискорбно для вас. Следователю станет известно, что вы тайно ночью покидали комнату, и вы с художником Акуловым поменяетесь местами. Он вернется в свою комнату, а вы отправитесь в камеру до суда. При этом я ничего не выиграю, но и не потеряю. Даю вам трое суток на поиск денег.
— Выходит, Акулов не виноват?
— Подумайте лучше о себе и где достать деньги. Если вы посчитаете нужным сообщить кому-нибудь о нашем разговоре, я буду категорически все отрицать. И потом, я человек маленький, мне терять, собственно, нечего. Для сравнения: вы упадете в пропасть, а я ушибу колено, но мне к этому не привыкать. Не думаю, что меня уволят, — следователь, уважаемый Вениамин Сергеевич, высокого мнения о моих аналитических способностях. Вот только благодаря им он заслужил почет и уважение, продвижение в чинах, а я — ничего. Доступно я все изложил? — Письмоводитель приподнял шляпу, давая понять, что разговор окончен. — Честь имею! — Он развернулся и быстрым шагом направился по аллее вглубь парка.
