— Все не так. — Голос у Анны был спокойный. — Если бы я тебя не любила, то не вызвала бы для разговора. Я тебе подсказываю, как сделать так, чтобы мы были вместе.
— Ты мне сказала, — в голосе Александра звучали гневные нотки, — что в скором времени у тебя помолвка, а там и до свадьбы недалеко!
— Если я тебе дорога, то у тебя есть время все изменить. Обещаю тебе, до осени помолвки не будет. Но ты должен не позднее чем через месяц дать мне знать, что ты помирился с отцом. Извини, теперь я должна покинуть тебя — вечером приедет отец, не хочу, чтобы он хватился меня и начал разыскивать.
— Я завтра уеду в имение родителей. Вот только прошу тебя о свидании этой ночью. — Александр сделал паузу. — Ведь мы очень долго не будем видеться.
— Хорошо, жди меня в полночь в павильоне Глинки.
— Я буду ждать тебя недалеко от твоего дома.
— Не надо, мне нечего и некого тут бояться — сегодня первая ночь полнолуния, будет достаточно светло, так что не заблужусь. Волков тут нет, да и о лихих людях не слышно. Прощай!
— До встречи, любимая! Я буду тебя ждать!
Арсений от услышанного растерялся и не знал, что делать. Броситься к ним, потребовать от Анны объяснений: «Я все слышал, зачем же вы играли моими чувствами? На что вам нужна была моя любовь?»
Было слышно, что любовники разошлись, но Арсений ничего не мог с собой поделать — продолжал стоять столбом. «Вызвать Александра на дуэль? За что? За то, что Анна любит его, однако же согласилась выйти за меня замуж?»
— Зачем, Аня, вы так со мной поступили? — негромко с горечью произнес он и очнулся от ехидного голоса Лисицына:
— Как тебе наша очаровательная муза? Закрутила голову Сашке, да и ты попал в ее сети — благо сейчас все слышал своими ушами. Готов биться об заклад, если бы я тебе рассказал об их разговоре, ты бы мне не поверил. Что ж, спектакль закончился, пал занавес, и зрителям пора покинуть зал!
Арсений безропотно дал Лисицыну вывести себя из мрачного помещения, где его сердце было так жестоко ранено. «Аня совсем не такая, какой я ее себе представлял? Ей нужен не я, а деньги моего отца?» Арсений понимал, насколько низок этот поступок девушки, но ни за что на свете не смог бы от нее отказаться. Пусть даже Аня не любит его, но она должна ему принадлежать! Никому он ее не уступит!
— Батюшки мои, да на тебе лица нет — бледный, словно известью вымазали! — воскликнул Лисицын, глянув на Арсения на свету. — Да, резать по живому — это очень больно!
