Катя вымылась и поспешила. Где-то через четверть часа вышла раскрасневшаяся тетя Сара.
— С легким паром, — приветствовала ее Катя.
— Спасибо, — ответила женщина. — Знатная все же банька. Ничего не скажешь. Душу отвела в удовольствие. Ну а ты как?
— Прекрасно, спасибо.
— В глазах чертенята не скачут?
— Нет, наоборот, как будто все просветлело. Тело дышит, и улыбаться хочется.
— Да, после баньки душа поет, — согласилась женщина.
Когда женщины вошли в дом, Ксюша с Дмитрием сидели за письменным столом и о чем-то шептались.
Катя огляделась. Хотя дом и был недостроен, эта комната казалась вполне обжитой и уютной. Приглушенный рассеянный свет небольших лампочек, расположенных в мелких отверстиях потолка, освещал большое пространство, на котором умещались и низенький стол, накрытый к ужину, и диван с креслом, и стоящий в углу письменный стол, и кровать. Конечно, обстановку нельзя было назвать идеальной. Диван, кресло и стол были современными: темное дерево и кожаная обивка цвета топленого молока. Зато письменный стол и кровать были явно из прошлой, советской эпохи.
Дмитрий снял со своих коленей девочку, поправил ей платье и встал.
— С легким паром, — приветливо произнес он традиционную фразу.
Тетя Сара с готовностью подхватила:
— Спасибо на добром слове, — и тут же спросила, оглядывая стол в поисках чайника или самовара: — А чаек-то готов?
— Готов, готов, не волнуйтесь. И не только чаек.
Дмитрий вышел в другую комнату и вскоре вернулся с небольшой бутылкой водки с бело-синей этикеткой в одной руке и пластмассовым электрическим чайником в другой.
— Сегодня как-никак пятница, можно и отдохнуть немного. — С этими словами он поставил на стол чайник и бутылку.
— Что припас-то? — заинтересованно спросила разрумянившаяся после парной тетя Сара.
— Присаживайтесь. — Дмитрий указал ей на кресло.
Женщина с опаской покосилась на него и осторожно стала садиться. Коснувшись гладкой поверхности, она расслабилась и буквально провалилась в мягкое пространство сиденья.
— Ух ты! — она засмеялась от удовольствия. — Как перина!
Немного освоившись, она потянулась к столу:
— Ну, что ты приготовил?
Она взяла со стола бутылку и на расстоянии вытянутой руки, немного прищурившись, прочла:
— «Гжелка». Славная, говорят, водочка. Я еще не пробовала. Кстати, — спохватилась она, — я с собой грибочков маринованных принесла, с прошлого года одна баночка осталась.
Она попыталась поднять свое грузное тело с мягкого низкого сиденья, но Дмитрий остановил ее:
