— Сидите, сидите, я сам принесу. Скажите только где?
— Да я вон у порога оставила кошелку.
Дмитрий достал из матерчатой сумки поллитровую банку грибов, легко снял полиэтиленовую крышку и поставил на стол.
— Девчонки, садитесь на диван, — пригласил он. — Чего мнетесь?
Катерина села поближе к тете Саре и усадила с собой рядом дочку.
— Нет-нет, дорогуша, — не согласившись с таким расположением, возразила тетя Сара. — Я хочу рядом с мужиком сидеть. Кто мне будет подливать-то? Ты подвинься. Пусть Дмитрий между нами сядет.
Катя безропотно повиновалась. Дмитрий сел на край дивана. Справа от него, чуть поодаль, сидела тетя Сара в кресле, а рядом с ним на диване, почти соприкасаясь, расположилась Катя.
Дмитрий разлил прозрачную жидкость по рюмочкам, а Ксении в высокий стакан налил газированной воды.
— Ну, — подняла рюмку тетя Сара, — давайте-ка за славную баньку.
Они чокнулись. Катерина до этого раза никогда не пробовала водку, поэтому сразу поперхнулась от ее жгучей горечи, на глазах выступили слезы.
— А ты закусывай, закусывай, — сердобольно засуетилась тетя Сара, придвигая к ней стеклянную банку. — Грибочки к водочке — самое то.
Выпили еще, закусили кто огурцом, кто грибками. По телу разлилась теплая истома. Разговаривать не хотелось. Дмитрий включил тихую музыку. На ужин он приготовил плов: белый рассыпчатый рис, морковь, изюм и куски сочного, жареного мяса. Он принес большой казан и разложил плов по большим тарелкам с нежно-голубыми цветами. Ксюшке досталась тарелочка поменьше, но поглубже, на стенках которой были изображены утята.
— Дядя Дима, а зачем вам детская тарелочка? — спросила девочка, с удивлением разглядывая утят.
Дмитрий отвел глаза.
— Ксения, не задавай глупых вопросов, — одернула дочку Катя.
— А он и не глупый вовсе, возразила Ксюша, — ведь у дяди Димы детей нет, а тарелка есть.
— Это я для тебя специально привез, — ответил мужчина тихо, и на его лбу пролегли две поперечные линии.
Тетя Сара внимательно посмотрела на Дмитрия. Своим женским чутьем она понимала, что душа его таит какую-то боль, и он вовсе не желает делиться этим с кем бы то ни было.
— Знатный плов, — похвалила она. — Где научился готовить?
Дмитрий с видимым облегчением сменил тему:
— В армии, когда служил, один узбек научил. Меня офицером призвали после университета. Солдатом этот узбек был, конечно, бедовым. Русского языка почти не понимал, так я его на кухню пристроил. Его раньше другие солдаты донимали, а как он в повара перешел — и пальцем больше никто не тронул.
