Он издевается?
– Какого черта ты с ней живешь, отвечай! И не вали все на призраков.
Наталь посмотрел на крест на холме Капу ди а Вета.
– Забавно, Клотильда, душой ты постарела больше меня. Перестала верить в странные, иррациональные вещи. Игнорируешь знаки. Раз ты ничего не желаешь слышать о моем призраке, скажу просто: у меня были причины уступить Аурелии. Настоящие, веские причины. – Его глаза потухли. – Пары, поженившиеся по расчету и не питавшие иллюзий, часто живут вместе до конца своих дней. По очень простой причине, Клотильда. Она неприглядна, но истинна: их не ждет разочарование. Все получается лучше, чем можно было вообразить. Об идеальной истории любви и об африканской страсти никто не скажет, что финал лучше начала.
В голове Клотильды завыла тревожная сирена. На помощь! Только не ты, Наталь, только не ты. Любой болван имеет право лепетать подобные благоглупости, но не ты!
Она годами вспоминала о нем, когда что-то шло наперекосяк. О Натале Анжели, ловце сирен, человеке, приручившем дельфинов и мечтавшем о звездах. Он сумел передать свою веру пятнадцатилетней девчонке, убедил, что надежда есть.
Наталь Анжели.
Он отставляет наперсток, в котором утопил свои иллюзии, и собирается на работу в супермаркет. Боязливый взгляд мечется от одного окна к другому, как ящерица в виварии, между таге и monti[104], словно он не знает, откуда появятся призраки и утащат его с собой.
– Ты счастлива с мужем, Клотильда?
Бац! А на что она рассчитывала?
Собиралась изображать придурочную училку-зазнайку.
Девочка-бунтарка, черепа, волосы цвета воронова крыла.
На что она рассчитывала?
Увидеть человека, не разочаровавшегося в жизни?
25
Суббота, 19 августа 1989,
тринадцатый день каникул,
небо цвета берлинской лазури
Странно. Вторая половина дня, а люди сидят перед телевизорами. Во всяком случае, некоторые.
Приклеились к экранам, как будто стряслось что-то очень серьезное. Я попыталась выяснить, что именно, и прошла мимо автодачи итальянцев, которые завели огромную плазму, пристроили к двери бетонную лестницу, замостили плиткой аллею и посадили по периметру участка анютины глазки и герань.
Ничего. Я не заметила на экране ничего особенного.
Ни покушения, ни войны – так, банальные картинки. Вы не поверите: люди приехали на пикник, расстелили на лугу среди холмов льняные салфетки, сидят и едят. А обитатели нашего кемпинга тоже сидят и смотрят, как они поглощают пиццу!
Но вот слово берет журналист. Я не слышу слов, но могу прочесть подбрюшник.
