«Прямая трансляция из Шопрона».
Шопрон?
Услышав это слово, вы, естественно, не вздрагиваете, потому что оно вам ничего не говорит. А ведь Шопрон – это название маленького венгерского городка на границе с Австрией с населением шестьдесят тысяч человек. Не подумайте, что я знаток географии, а о Шопроне знаю, потому что оттуда родом мамина семья.
Чудно, да? Я вас предупреждала.
Что все операторы планеты Земля забыли в Шопроне?
Я мчусь домой, в бунгало С29.
Все в кемпере[105] у наших соседей Якоба и Анке Шрайбер, родителей Германа. У них есть телевизор, а у нас нет.
– Мама, что произошло?
Пальма Мама прикладывает палец к губам. Никто не оборачивается, все прилипли к пластиковым стульям и уставились в экран, где семьи в спортивных костюмах поедают куриные ножки и пьют пиво. Что за бред? Что там происходит, в этой самой Венгрии?
Воскрешение Сисси?[106]
Конец света?
Летающая тарелка приземлилась прямо на скатерть для пикника, и оттуда появились инопланетяне размером с муравьев?
Только через несколько долгих минут я поняла, что публика не сводит глаз с немцев, которые проводят отпуск в Венгрии. Уточняю: это восточные немцы. А холмы вдалеке – австрийские.
Ну, уловили?
Не совсем? Ладно, прочту вам лекцию.
19 августа 1989 года венгерские и австрийские власти договорились на три часа открыть границу. Железный занавес падает. Венгры-то давно ходят туда-сюда, а теперь это смогут делать граждане любой страны. Операция «Калитка нараспашку»! С 15:00 до 18:00 устроили «Европейский пикник» (так они это назвали). Военные вмешиваться не захотели.
Слух разлетелся очень быстро, и восточные немцы не заставили себя долго просить. Человек шестьсот, случайно оказавшихся в Венгрии в отпуске, перешли границу, не дожидаясь, когда «калитка» захлопнется. Журналисты держат пари, что ни один не вернется.
Писаки уверяют: «Это исторический момент, первая брешь в стене между Востоком и Западом, пробный шар, чтобы выяснить реакцию русских»[107].
Выяснили.
Реакции – ноль.
Горбачеву плевать.
Нервничает только восточноевропейское начальство, вождь Эрих Хонеккер в ярости. В прямом эфире из Восточного Берлина он орет, прижав руку к сердцу, а за его спиной стоят люди из Штази и согласно кивают.
Берлинская стена простоит еще сто лет!
Die Matter bleibt noch 100 Jahre![108]
Он повторяет эту фразу.
Die Matter bleibt noch 100 Jahre!
Как будто хочет вбить историческую истину в головы согражданам.
Die Matter bleibt noch 100 Jahre!
Впишем эту максиму золотыми буквами в исторический альманах нелепиц и анекдотов.
