Он не закончил фразу. Клотильда помнила – разве такое забудешь! На шее бинокль, в сумке бутерброд с броччио, встает солнце, в небе летают соколы-сапсаны. Кассаню тогда казался ей пожилым, но был прочен, как скала.
Она окинула взглядом крест: отлакированное дерево растрескалось, шляпки гвоздей ржавые. Дед увидит его сменщика… Возможно.
– Лизабетта с ума сходит от беспокойства.
– Она уже шестьдесят лет беспокоится…
Клотильда улыбнулась.
– У меня есть к тебе вопросы.
– Кто бы сомневался.
Клотильда посмотрела вниз. Побережье представляло собой череду полуостровов, серых щупалец, поросших мхом. Казалось, будто какой-то бог отрастил их, создав множество тайных бухточек, якорных стоянок и таможенных троп. Алчный бог, предусмотревший будущую выгоду.
На востоке, ближе к морю, стояли бунгало кемпинга «Эпрокт», неподалеку находился фундамент комплекса «Скала и Море», павильон «Тропи-Каллисте» отбрасывал тень на пляж Ошелучча.
– Когда мы были тут вдвоем в прошлый раз, Кассаню, под оливами стояли палатки, к пляжу вела узкая тропа, на воде покачивался рыбацкий баркас, а в заливе Ревеллата плавали дельфины. Как ты мог пустить сюда Червоне Спинелло с его бетоном? Он рассказывает всем и каждому, что «всемогущий Идрисси ест у него с руки»!
Кассаню не обиделся.
– Это очень сложно, детка. За эти годы все изменилось, но ответить я могу одним словом. Деньги, Клотильда. Дело в деньгах.
– Не верю! Тебе плевать на деньги. Найди другое объяснение, чтобы я поняла, почему павильон Червоне не сгорел, а фундамент отеля не взорвался.
Старик ничего не сказал – ему было тяжело дышать.
Клотильда проверила телефон: сигнал есть, значит, службу спасения она вызвать сможет. Вертолет из Кальви долетит за пять минут. Она успокоилась и продолжила донимать деда, как будто разговор начался не двадцать семь лет, а двадцать семь секунд назад.
– Почему ты предпочел проекты мерзавца Червоне экологическому заповеднику Наталя Анжели? Ведь ты мне почти пообещал. Почти сказал «да». Ты изменил мнение, потому что он влюбился в мою мать? Покусился на честь семьи, приблизившись к жене твоего сына?
– Честь – то, что остается, когда все остальное потеряно, Клотильда.
Она обвела взглядом восемьдесят гектаров земли, принадлежащих Идрисси.
– Все потеряно? Но все-таки запас прочности существует, разве нет? Ты не ответил на вопрос, Кассаню. В клане Идрисси женщины не обманывают мужей. Это табу! Зато мужчины…
Она думала, что дед отреагирует, но он молча ждал продолжения.
