Наталь был в фуфайке светло-розового цвета с капюшоном, чуть великоватых ему джинсах и кожаных сандалиях. Клотильда поняла, что он часто вот так останавливается, замирает, потому что научился довольствоваться малым, сохранил волшебную власть над несбывшимися мечтами и умеет мысленно превращать реальность в нечто прекрасное. Сделать из рыбного отдела супермаркета морской заповедник. Отправиться из аэропорта Аяччо «Наполеон Бонапарт» в одиночный трансатлантический перелет на драндулете из драндулетов. Мимолетное объятие с женщиной, которая засыпает рядом с ним, превратить в звездную ночь любви с одной из прежних пассий, пассажирок «Ариона».
Красивый. Надежный. И хрупкий.
Опасный.
«Нет никого опасней мужчин с переливчато-синими глазами, – подумала Клотильда. – Разрушив коралловый риф, запускаешь морских чудищ на безопасное место, туда, где барахтаются взрослые с детьми».
Они остановились в метре друг от друга.
– Ты играла с огнем, назначая мне свидание на этом пляже, – сказал Наталь. – Я пообещал себе, что ноги моей здесь не будет.
– Ты много чего обещал…
Он не ответил, только перевел взгляд на «Арион».
– Между прочим, тебе повезло. Я сегодня свободен – выхожу на работу завтра утром.
Клотильда прикусила губу.
– Зато у меня времени немного. Муж отправился на пробежку к Нотр-Дам де ла Серра на полчаса-час, не больше. Я должна вернуться в «Эпрокт» одновременно с ним. Все… довольно сложно… Я сказала, что потеряла здесь серьгу. Большое серебряное кольцо. Это правда. Я ее действительно потеряла, во время концерта.
Все крошечные морщинки Наталя пришли в движение хором, как будто все эти годы репетировали сложный танец, призванный сделать его улыбку неотразимой.
– Тебе помочь найти серьгу?
Он взял ее за руку простым, естественным жестом. Они шли медленно, глядя на песок.
– Ты помнишь? – спросила Клотильда.
– Конечно. Думаешь, я часто приводил девушек в мое святилище?
О да, мой прекрасный ловец сирен, я уверена, что ты себе ни в чем не отказывал!
Она посмотрела на море:
– Дельфины все еще здесь?
Наталь не поднял глаз. Не ответил. Клотильда продолжила – его она выслушает потом, даст объясниться, не станет перебивать.
– Галдор и Татиэ наверняка живы, впрочем, как и Орофин и Идриль, ведь говорят же, что дельфины могут иногда прожить больше полувека. И память у них, как у слонов! Даже лучше. Ни у одного млекопитающего на Земле нет такой памяти. Я читала, что они способны узнать партнершу по голосу через двадцать лет после расставания. Ты знаешь хоть одного человека, способного на такое?
