Он уловил нотки сожаления в ее голосе, и его раздражение тут же развеялось.
— Это мне следует извиниться. Вы и я — люди страстные, и вполне естественно, что у нас разные цели. Я не хочу, чтобы вы прекратили разговаривать со мной. Это неприемлемо. Я сделаю все возможное, чтобы воспрепятствовать этому.
Выражение ее лица смягчилось. Она застенчиво улыбнулась, отчего его сердце заколотилось в груди.
— Мне бы тоже этого не хотелось.
— Наконец-то мы хоть в чем-то согласны.
— И для этого не потребовалось много времени, верно? — хихикнула она.
— Верно. Но сначала я должен попросить вас об одном. — Он сжал ее руку и поцеловал пальцы. — Я должен просить у вас быть со мной терпеливой. Я не из тех людей, которые привыкли сдерживать чувства. Но я попытаюсь.
— Спасибо.
Они не отрывали глаз друг от друга, и Вольф внезапно ощутил, как нежна ее рука. Он снова поднес ее к губам, только на этот раз перевернул и поцеловал ладонь.
Глаза Лили тут же затуманились, а губы раскрылись. Но через мгновение ее щеки снова запылали, и она в смущении отодвинулась. Он тут же сообразил, что Лили не потребовала ограничений в его поступках. Только в словах. Вольф едва не расплылся в улыбке, но мудро сдержал свое торжество.
«Ах, Мойя, я нашел трещину в стенах, которые ты выстроила. Если запрещаешь мне говорить, я обольщу тебя чем-то другим. Не словами».
Не подозревая, что ее уже переиграли, Лили спрятала руки за спину и попятилась.
— Теперь, когда все улажено, я могу дальше заниматься тем, зачем приехала сюда. Искать мужа.
— Кого-то вроде лорда Хантли?
Она никак не могла заставить себя посмотреть ему в глаза.
— Возможно.
— Не отрицайте! Вы нацелились именно на него. Он ваша мишень.
— Мишень? Я не стреляю в него.
— Именно стреляете. Крохотными стрелами купидона в виде скромных улыбок и застенчивых взглядов, в надежде, что одна поразит его сердце, и он захочет жениться на вас и спасти вашу семью.
— Вы говорите ужасные вещи.
— Вздор. Я высоко ценю вашу преданность семье. Да и как могу не ценить? Но та любовь, о которой вы толкуете, любовь, рожденная необходимостью, не сможет вас удовлетворить.
Их взгляды снова скрестились. Его голос стал еще ниже.
— Вы заслуживаете истинной страсти, Мойя. Мужских прикосновений, заставляющих вас трепетать.
— Если я выйду за человека, которого смогу уважать и почитать, остальное придет.
— Возможно. А может быть, нет. И если этого не случится, вы даже не узнаете, чего лишены. — Он шагнул к ней, готовый доказать свою правоту.
