Вернувшись, он видит, что Габор в задумчивости.
– Иногда я беспокоюсь о своем отношении к женщинам, – говорит он. Его профиль вырисовывается на фоне стекла, по которому стекают капли дождя. – А ты? – спрашивает он.
Балаж как раз впился зубами в бургер с курицей и не может ответить сразу. Проглотив кусок, он спрашивает:
– Ты о чем?
– Я о моем отношении к женщинам, – говорит Габор тоскливо. – Может, это что-то нездоровое? – Он поворачивается к Балажу, мокрому от дождя, и спрашивает: – Что ты об этом думаешь?
Балаж лишь просто смотрит на него.
– Что бы ты сделал на моем месте? – спрашивает Габор.
– Что бы я сделал?
– Да. Если бы ты был на моем месте?
– В каком смысле?
– Если бы ты был с Эммой… ну, это самое… – Габор нервничает. – Позволил бы ты ей такое?
– Позволил бы я?
– Ага.
Балажу трудно представить ситуацию и все эти эмоции, о которых говорит Габор, такую ситуацию, в которой он и Эмма были бы… ну, это самое. Все, что он может представить с ней, – это секс, причем самый безбашенный.
– Не знаю, – отвечает он, а затем, желая пойти навстречу Габору, добавляет: – Ну, может.
– Позволил бы?
– Ну… – Балаж пытается ответить честно. – Может, и нет. По обстоятельствам.
– Каким обстоятельствам?
– Каким? Ну… знаешь… Смотря какие у нас были бы отношения.
– Вот оно, – говорит Габор. – В этом все дело. Об этом я и говорю. – Теперь, наконец, он может приняться за еду.
– Ты беспокоишься, что это… э-э… не пойдет на пользу вашим отношениям? – спрашивает Балаж.
– Ага, – отвечает Габор и набивает рот жареной картошкой.
– Ну… А ты с ней об этом говорил?
Габор качает головой и отвечает с набитым ртом:
– Нет, если честно. Ну, то есть я пытаюсь иногда. Но она не хочет. Как-то так.
Они едят.
– У нее день рождения на следующей неделе, – сообщает Габор невесело.
– Да?
– Да. Я повезу ее типа на спа-курорт.
– Да? – снова спрашивает Балаж.
– В Словакии. У них там в горах шикарный отель. Мы там уже бывали. «Кемпински». Знаешь эту сеть?
Балаж как будто пытается вспомнить, потом качает головой.
– Хорошо там, мать твою, – говорит Габор. – Там озеро, горы вокруг. Она любит такую хрень. У них там есть все, любые процедуры. Ну, знаешь. Грязевые ванны. Всякое такое.
Проходят дни, один похожий на другой, визит Золи после полудня, дальше ночь в машине, поход в «Макдоналдс» в мутном свете нового утра и разрядка в душе, чтобы легче заснуть.
И все же спит он плохо. Он чувствует себя иссушенным усталостью и иногда кажется себе таким же бесплотным, как кольца сигаретного дыма, висящего в теплом затхлом воздухе гостиной. Иногда он чувствует себя прозрачным, иногда невыносимо твердым, но так или иначе его постоянно гложет тайное желание находиться там же, где она. Например, в ванной комнате. Маленькая, вся в потеках ржавчины, ванная полна ее вещей. И он пристально изучает их.
