— Истинно так, князь.
— А раз оно так, то я иногда думаю, что не однобоко ли мы обучаем княжича. Туда ли ты направляешь его способности и силы.
— Как это, князь?
— А так. Преждевременной заботой о душе да постоянными раздумьями о царстве божьем не притупили ли мы у него чувство ответственности и сознание своих обязанностей перед народом и перед жизнью?
— Не извольте так думать, князь! Я не люблю ничего чрезмерного.
— Наверное, так это и есть. Но он на пороге юности. Пора тренировать его в метании копий, в стрельбе и фехтовании. Надо брать его на охоту, упражнять в верховой езде. Бог наказал меня, и теперь я для этого не гожусь, значит, в этом ты должен заменить меня. Знаю, что учен ты в ратных делах, в мужестве нет тебе равного. Научи мальчика плаванию и владению веслом, приучи его к стрельбе из лука, к обращению с сетями. А по вечерам читайте светские книги. Я думаю, что это большое доверие ты поймешь и оценишь.
— Постараюсь, князь... постараюсь... Благодарю.
После разговора с князем Ивлиан повез княжича в Анаклию, взяв с собой нескольких пловцов и лодочников. Он думал, что княжич новичок в плавании, и, когда тот вошел в воду до колен, дал знак слугам, чтобы взяли мальчика за руку. Цотнэ, обидевшись, ринулся в воду, стремительно поплыл, потом вдруг нырнул и стал невидимым.
Ивлиан растерялся.
— Спасайте, чего вы там стоите! — кричал он пловцам, но юноши стояли и смеялись.
— Княжич в нашей помощи не нуждается. Он плавает не хуже нас, — успокоил Ивлиана один из них. — Сколько раз он прибегал к нам поплавать, а ты и не знал, отец.
Вдали Цотнэ выпрыгнул над водой, как рыба, поплыл дальше и весело прокричал воспитателю:
— В воду спускайся, учитель. Давай наперегонки!
Отпущенный на волю, в море, княжич резвился, и
трудно было выманить его из воды. Ему хотелось затащить в море и учителя, но Ивлиан избегал плавания.
— Куда же мне, пожилому человеку, плавать! — говорил он, махнув рукой, и удовлетворялся лишь тем, что стоял на берегу и волновался за мальчика.
Иногда Цотнэ удавалось все же зазвать его в лодку. Взмахивая веслами, княжич уплывал далеко в море, потом выпрыгивал за борт, нырял, исчезал из виду. Учитель начинал беспокоиться. Волнуясь, он вскакивал, звал исчезнувшего мальчика, взглядывал на берег, чтобы позвать на помощь. Он метался и хватался за борта. Лодка начинала качаться, и окончательно перепугавшийся Ивлиан садился на дно.
Высунув голову из воды, Цотнэ бил кулаком о борт и раскачивал лодку.
