Я знаю, чем пахнет смерть, она пахнет порохом, кровью и туманом, пробормотала она в тот самый момент, когда он, глядя, как ее героиня идет по полю, усеянному трупами, которые были завернуты в туман, словно в саван, подумал, отчего бы костюмерам, хотя бы для толики правдоподобности, не измазать было ее белоснежное платье грязью.
Ты так говоришь, как будто все это не на экране, а на самом деле.
На самом деле.
О господи, малышка, в это даже зрители, рыдающие над твоей несчастной любовью, не верят, все знают, что когда ты шла по полю, перед тобой на рельсах ехал оператор, толстый, плешивый дядька с большим животом, а туман в поле сделали пиротехники с помощью дымовых шашек и наверняка орали матом, потому что дым рассеивался, а режиссерская группа все никак не могла разложить массовку, изображающую покойников, если, конечно, их не нарисовали потом на студии компьютерной графики.
Это и есть моя жизнь, развела она руками, а другой у меня нет.
Вместо рекламы прервались на новостной выпуск, похищение знаменитой актрисы, умирающей от рака, следствие прорабатывает несколько версий, в числе которых сумасшедший одиночка, фанат молодой звезды, болезненно влюбленный в нее, родители снова обращаются к похитителю или похитителям, умоляя вернуть им дочь.
Мама прекрасно выглядит, похорошела, ей нравится выступать перед камерами, к тому же у нее новая прическа.
Ты соскучилась по родителям, спросил он, боясь взглянуть на нее.
Она покачала головой, нет, не соскучилась, мне хорошо без них, я чувствую себя кем-то, не знаю пока кем, как будто меня держали в темной коробке, а сейчас выпустили.
Он хмыкнул, не найдя, что ответить, потом все же решился спросить, они тебя обижали, что ли.
Нет, они меня очень, очень любили, а можно я возьму взбитых сливок.
Я боюсь, что тебе опять будет плохо, а я не смогу вызвать врача.
Да-да, знаю, ты ведь мой сумасшедший фанат, а я и не догадалась, у тебя ведь ни одного постера со мной, даже странно, так можно сливок или нет.
Ладно, сделай и мне заодно, только заруби себе на носу, я не фанат и не сумасшедший одиночка, разозлился он, вот еще что придумала, и вообще ты и раньше-то была не в моем вкусе, а теперь тем более, к тому же, детка, годишься мне в дочери.
Да ладно, остынь, я привыкла, равнодушно пожала она плечами, меня несколько раз пытались похитить, ты не первый, только если ты в меня влюблен, знай, что ты мне совсем не нравишься, ты все время щиплешь свою грудь, словно проверяешь, не выросла ли та.
